Ошибки прошлого, или Тайна пропавшего ребенка

– Нет, милая. – Эва попыталась изобразить удивление.

– Тогда почему на доске приколот ее номер? – Кори держала в руке клочок бумаги.

Эва поставила портфель на стул у двери.

– Я просто хотела поговорить с ней, поскольку Дрю должна была играть в пьесе, – сказала она.

– Но ты написала, что должна позвонить ей, – сказала Кори. – Не просто номер. Ты звонила ей из-за меня.

– Кори, я не делала этого.

– Ты вынудила ее дать мне роль. Это так унизительно. Так… ты не понимаешь, в какое затруднительное положение ты меня поставила?

– Я знала, что ты на самом деле хотела играть в пьесе, и там были роли, которые ты могла бы…

– Так ты действительно сделала это! – воскликнула Кори. Плюхнувшись на диван, она обхватила голову руками. – Я просто неудачница, – сказала она.

– Прекрати, Кори. Ты не неудачница, и ты это знаешь.

– Мой отец был неудачником, и я унаследовала гены неудачника.

– Он не был неудачником, – сказала Эва. – Он был очень умен. Просто он был молод и пошел не по той дорожке.

Кори посмотрела на клочок бумаги в своей руке.

– У меня есть бабушка и дедушка, которых я не знаю? – спросила она. – Тети, и дяди, и кузены?

Садясь рядом с ней, Эва вздохнула.

– Я не знаю, милая, – сказала она.

– Ясно, а я хочу знать, – сказала Кори. Она со слезами на глазах посмотрела прямо в лицо Эве. – Иногда мне кажется, что я не знаю, кто я, мама, – сказала она.

– Ах, Кори. – От нахлынувших эмоций ее голос звучал глухо, Эва притянула Кори к себе и обняла. – Прости меня, солнышко.

– Найди моих родственников, мама! – попросила Кори, положив голову ей на плечо. – Пожалуйста.

– Думаю, ты должна сделать это, – сказал Джек, когда она посвятила его в разговор с Кори. – Она имеет право знать своих родственников.

«Нет никаких родственников», – подумала она. Как найти того, кого не существует?

– Я никогда не встречала никого из них, – сказала она. – Как я найду семью Патрика Смита из Портленда, когда я не знаю ничего, кроме его очень распространенной фамилии?

– Не знаю, Эви, – сказал Джек, – но, думаю, ты должна попытаться.

На следующий день она пошла в университетскую библиотеку, где стопками были сложены телефонные книги крупных городов страны. Она нашла телефонную книгу Портленда, что в штате Орегон, и скопировала две страницы с фамилией Смит. Вечером, сидя напротив Кори, она начала звонить по этим номерам, делая вид, что пытается найти несуществующих родственников несуществующего мужчины. Ей был противен этот фарс, противно, что она обрушивала на свою дочь одно разочарование за другим. На этой неделе, когда она без конца звонила, случались моменты, когда Эва была противна самой себе.

– Думаю, что я исчерпала все возможности, милая, – сказала она Кори, садясь в пятницу вечером на край ее кровати. Эву тошнило от телефонных номеров, кнопок, вопросов, которые она задавала разным людям, носившим фамилию Смит, пытавшимся помочь ей сделать невозможное. – Вероятно, у него даже не было семьи, – намекнула она. – Может быть, твой отец был единственным ребенком и его родители умерли.

При свете маленького ночника по выражению лица Кори было трудно понять, о чем она думает.

– Ты обзвонила всех до единого? – спросила она.

– Да, – честно ответила Эва. Телефонный счет за этот месяц будет кошмарным.

У Кори задрожали губы.

– Вчера ночью мне приснился сон, будто я встретила девушку, которая была его родственницей, – сказала она. – Думаю, она приходилась бы мне кузиной или кем-то в этом роде. Она была похожа на меня и была такой красивой. Я была так счастлива оттого, что встретила ее. Когда я проснулась, я… – Она заплакала, и Эва взяла ее руку в свои ладони. – Я сознавала, что это сон, – сказала Кори. – Просто мне так хотелось, чтобы это было правдой, мама.

– Иногда тяжело просыпаться после приятного сна, – сказала Эва.

– Я имею в виду, что я люблю тебя, и папу, и Дрю, и всех… – зарыдав, Кори затряслась всем телом. – Просто мне хотелось почувствовать себя… полноценной.

– Я понимаю, милая. И прости меня. – Эва подумала, что совершила ошибку, всю неделю звоня по телефону. Она никогда не должна была вселять в Кори надежду, нужно было сказать, что она знает, что родственников нет, и покончить с этим.

Кори тяжело вздохнула, беря себя в руки.

– Возможно, когда я вырасту, я смогу поехать в Портленд и поискать тех, кто знал его, – сказала она.

Эва кинула, смахивая кончиком пальца слезу со щеки дочери.

– Возможно, – сказала она, надеясь на то, что к тому времени Кори найдет себе занятие получше. В противном случае ей придется долго-долго искать.

37

1993 год

Эва снова сидела в кабинете врача, ожидая услышать, что боль в ногах – а теперь время от времени и в руках – плод ее воображения. Однако на этот раз доктор, осматривая ее ноги, выглядел более озабоченным. Теперь они распухли, особенно правая нога, а колени были горячими и отекшими.

– Да, – сказал он, кладя ладонь на стопу, словно проверяя температуру. – У вас плохие анализы крови, и теперь мы наконец знаем ответ. У вас повышен ревматоидный фактор.

– Что это значит? – спросила она.