Ошибочная версия

— Вот именно. Вы — экономист, а не юрист. Были бы юристом, поняли бы все с полуслова. Согласно закону потерпевшей может быть признана только одна из Вас. В отношении гражданского иска о взыскании расходов на погребение, взыскание морального вреда заявить может только потерпевшая. Но это я разъясню Вам и Вашей матери во время допроса. Или при окончании расследования дела. Для этого я вызову Вас отдельно. Дайте мне, пожалуйста, Ваш номер Вашего мобильного телефона.

— Давайте я лучше запишу.

Следователь дала женщине лист бумаги и ручку.

После того, как Людмила все записала и передала лист Гаровец, осторожно спросила:

— А что теперь будет с делом по поводу убийства моего брата?

— Убийства? Пока мы не усматриваем факта убийства. Ведь брат Ваш умер не в квартире, то есть не на месте происшествия, а в больнице. И имеется большой промежуток времени между причинением ему телесных повреждений и наступлением смерти. Поэтому об убийстве говорить не приходится вообще. Будет проведено расследование. И о результатах Вам сообщим.

— Как это будет проведено расследование? А что до этого расследование не проводилось?

Гаровец начинала терять терпение от этой бестолковой сестры погибшего. Но старалась сдерживать себя. Она великолепно знала такую категорию людей, которые ничего не смыслили в юриспруденции, но все обо всем знали.

— Видите ли, мы проводили проверку, а не расследование. А это — разные понятия.

— Я не разбираюсь в Вашей терминологии. Но мы с мамой считали, что как только брат попал в больницу, началось расследование всех причин случившегося. Разве не так?

— Конечно, не так. Я же объясняю, что уголовное дело возбуждено совсем недавно. А до этого мы разбирались в случившемся. Не волнуйтесь, расследование будет проведено быстро. Тут особо и разбираться теперь нечего. Нужно кое-что подкорректировать. И все. Дело пойдет в суд. Правда, если будут определены виновные в смерти Вашего брата.

— Как это будут определены? — Снова искренне удивилась Жаркевич. — Они что до сих пор не определены?

— Я еще раз говорю Вам, не волнуйтесь. Всех установим. Все будет по закону.

— И когда это будет?

— Сейчас сказать мне Вам больше нечего. Я уже несколько раз Вам сказала, что вызову Вас на допрос в качестве потерпевшей. А позже сообщу о результатах расследования. Если больше ко мне никаких вопросов нет, то до свидания.

— До свидания.

Когда за сестрой Жаркевича захлопнулась дверь, следователь перевела дух.

«Это ж надо, такая настырная. Ей объясняешь, что надо во всем разобраться и что все сообщим им, а она не понимает. Не понимает простых слов. Что за люди!».

Повозмущавшись про себя таким странным по ее мнению поведением сестры погибшего, Гаровец вновь вернулпсь к срочным делам. Дело по факту избиения и смерти Жаркевича еще могло полежать и дождаться своей очереди. Да, и куда было спешить. Ведь впереди уйма времени. Закон предоставляет два месяца на предварительное следствие. А там еще можно продлить срок расследования без особых проблем у своего руководства. Нужно только подобрать какой-нибудь повод. Но за этим дело не встанет. Их в уголовно — процессуальном кодексе хоть отбавляй. Не первый год она в следствии. Да, и теперь УПК предоставляет поблажки в этом вопросе.

***

— Погоди, — остановил рассказчика Иван Николаевич. — Может что-то изменилось в законодательстве. Но я прекрасно знал и помню, что в случае гибели человека, неважно как это квалифицируется, потерпевшими по их заявлениям признаются все близкие родственники.

— Правильно мыслишь.

— В таком случае потерпевшими должны были быть признаны и мать и сестра Жаркевича.

— Так должно было быть. Если бы Гаровец получше знала требования закона, то так бы и было. Но фактически потерпевшей была признана только сестра убитого.

— Век живи, век учись, а все равно дураком помрешь.

— Ну, тебе это не грозит. Но слушай лучше, что было дальше.

***

Через некоторое время Гаровец вызвал к себе начальник следственного отдела.

— Как идет расследования по факту смерти Жаркевича? Удалось допросить одного из этой группы, которого сразу не нашли? Я забыл его фамилию.

— Болотный. Нет, он до сих пор не допрошен. По крайней мере, в деле есть рапорт сыщиков о том, что установить его место нахождения не представляется возможным. Скорее всего, скрывается. А расследование идет своим чередом.

— Рапорт рапортом. Но его нужно установить и допросить как можно быстрее. Может, чует кошка, чье мясо съела? Не будет ли он главным фигурантом в деле?

— Я еще раз поручу сыщикам организовать его розыск. Когда его задержат, допрошу сама.

— Это само собой. Но я вот, что думаю. А не назначить ли нам дополнительную экспертизу. Конечно, перед этим следует кое-что сделать. Кто и как избивал потерпевшего, мы не досконально установили. Поэтому нужно провести следственные эксперименты со всеми фигурантами, в том числе и свидетелями. Желательно, чтобы при этом присутствовал судмедэксперт. А потом поставить перед ним вопрос: можно ли определить от чьего конкретно удара оказался перелом основания черепа. Тот и будет у нас обвиняемым наверняка. Согласна?