Ошибочная версия

Но это была лишь одна ночь. Единственная ночь в тюрьме, пришедшая как раз тогда, когда Белый додумал до конца, домучил свое самое главное дело: вот это. Белый гордился им, оно выросло из тихой тюремной побасенки, какие рассказывают во множестве перед отбоем. Выросло, обзавелось деталями, чтобы вырезаться теперь в дерзкий, отчаянный план. И все пока получается.

В двух кварталах от кинотеатра “Победа” Вареник остановил такси расплатился. Женя уже был на месте. Вареник передал ему чемоданчик.

— Здесь все по счету. Девятнадцать девятьсот пятьдесят. Окошко ты знаешь. Я буду там. Если что выбрасывай чемодан, сразу будешь без улик. А я прикрою.

Женя отправился к кинотеатру, а Вареник медленно пошел по другой стороне улицы. На случай, если Женю ждал подвох, Вареник подготовил жесткий план. Двор за кинотеатр проходной. Женя выбрасывает в окно чемодан. Вареник стреляет в Женю и уходит с чемоданом проходным двором в магазин “Детский мир”. Народу там полно всегда, есть два выхода. Если даже Жене не удастся выбросить чемоданчик, все равно нужно стрелять в него. Одним свидетелем меньше.

Вареник свернул во двор. Маленькое окошко туалета выходило во двор соседнего дома почти на уровне асфальта.

…К кинотеатру Костик и Женя подошли одновременно. Один — от улицы Гоголя, провожаемый внимательным взглядом Белого, другой расставшись с Вареником, — от улицы Жанны Лябурб. Костик был с стареньким школьным портфельчиком. Женя нес плоский черный чемодан. Они встретились у входа, и Женя почти неприметно кивнул: “Проходи”.

Звенел звонок, контролеры торопили опоздавших. В туалете был пусто. Женя вошел в кабинку, туда же втиснулся за ним Костик. Заперев дверь, Женя бросил взгляд на маленькое окошечко вверху.

— Все здесь, — Костик приподнял портфель. — С той будет четыреста.

Женя уселся на сиденье унитаза, устроил чемодан на коленях:

— Куда тебе?

Костик загнул полу пиджака:

— Вали сюда.

Женя бросал пачки денег, оба негромко вели счет. Каждую пачку Костик брал, большим пальцем проходился по краям купюр, проверяя, нет ли “куклы”, не заложена ли в середине нарезанная бумага.

— Порядок. Давай теперь я.

Костик открыл портфель одной рукой, другая придерживала полу пиджака.

— Таскай сам. Я считать буду.

Женя черпал из портфеля, шевеля губами.

Длинные кожаные футлярчики, в которые были упакованы монеты, Белый содрал.

Через пятнадцать минут все было закончено. Костик запихивал в портфель последние пачки, Женя закрывал чемодан, который стал дьявольски тяжел. Они оба глядели друг на друга с некоторой растерянностью, будто не веря еще, что все обошлось тихо и спокойно.

Белый догнал Костика через три квартала. Он сразу же взял портфель, встряхнул его.

— Есть?

— Есть. Двадцать кусков.

— Вот теперь мы вышли на прямую, Костик. Теперь мы будем с тобой короли, если все пойдет как надо.

И тогда Костик выпалил то, о чем думал всю дорогу от кинотеатра:

— Слышь, Белый, а может, кончим? С таким сармаком можно уже и сорваться.

Белый ласково взял его под локоток, железные пальцы сошлись на руке Костика.

— Д-думать забудь, гад, — прошипел Белый. — На мне два трупа висит, а я с тобой баловаться буду! Я что, их на себя за пятнадцать кусков повесил? Дешево меня ценишь, Костик!

Белый шептал эти слова возле самого уха Костика, он вел его по улице, обняв, как друга.

— А теперь последнее твое слово. Идешь до конца?

— Иду, иду, — заторопился Костик. Всю дорогу до дома он объяснял Белому, что ничего такого и не говорил, что на дело пошел, потому что знает — с Белым можно, он по мелочи не работает.

Саша Пономаренко сидел в курилке с двумя шоферами, когда зашел бригадир и сказал, что вызывают в правление. У председателя Саша увидел незнакомого человека, который встал при виде Саши, протянул руку:

— Давайте знакомиться. Сичкарез.

Саша по просьбе Сичкареза подобно рассказал о последних днях работы, что и когда возил, куда ездил. Сичкарез изредка задавал вопросы. Последняя поездка в Приморск его тоже интересовала.

— Да очень просто. Рано утром выехал, заправился и пошел себе домой по трассе.

— Подвезти никто не просил?

Сашка подумал — говорить или нет? А в конце концов ничего страшного он не сделал, пятерка — не такие уж деньги, и сказал:

— Попросились двое. Я их подвез.

Спустя двадцать минут Сичкарез и Пономаренко сидели в машине, идущей к Приморску. В управлении милиции Сашу ждать не заставили — сразу повели по начальству.

Сашка растерялся, войдя в комнату и увидев полковника. Он вытянулся в трех шагах, только раскрыл рот — отрапортовать, как полковник перебил его:

— Садитесь, товарищ Пономаренко. И расскажите все по порядку.