Ошимское колесо (ЛП)

– Я снова отошлю этот приказ, маршал. Людям сложно не стрелять, когда враг напирает на их позиции.

Я взмахом отослал Ренпроу. Вершину башни заполнили солдаты из стражи стены, в основном люди зрелого возраста, многие с брюшком и сединой в волосах, которые думали, что мирно дослужат оставшиеся им годы на стенах столицы. Основная обязанность стражи на стенах – высматривать пожары. Кроме этого они в основном являлись мобильным резервом городской стражи, и волнение испытывали, только когда их вызывали спуститься в город поддержать своих малочисленных братьев в красных мундирах.

– Шевелись! – За моей спиной Мартус проталкивался через стражников, крича на всякого, кто не убирался достаточно быстро. – С дороги! Я чёртов принц. Да я вас… Господи Боже… – Мартус замер на полуслове, оглядывая в заходящем солнце орду мертвецов. – Господи Боже. – Он побледнел. – Никогда не видел ничего… подобного.

– Я видел. – Я наклонился вперёд, опираясь на стену. – Я видел и хуже. – И в этот миг я понял, что хотя страх прошибал меня от головы до пят, но это не был ослабляющий ужас, знакомый мне по множеству других случаев. И я подумал, что может и знаю, почему бабушка выбрала меня. – Я видел Ад. – Я возвысил голос. – Я видел Ад, и это не он. Мы люди Красной Королевы, и позади нас Вермильон. Кучка хромающих трупов не заберёт его у нас!

В ответ на это все вокруг закричали, застав меня врасплох. Честно говоря, начал это Ренпроу, но люди вокруг меня потеряли самообладание, и несколько отважных слов от напуганного человека в некоторой степени им его вернули.

– Как, Бога-то ради, смогла… – Мартус снова таращился на толпу, – армия из трёх тысяч мертвяков добраться до наших стен, и никто не поднял тревоги?

Дарин почесал щетину на подбородке.

– Их же учуешь за милю! Ял, неужели ты вообще не посылал разведчиков?

Я смотрел между братьями. Некоторые называли их близнецами, хотя у Мартуса телосложение было покрепче, а у Дарина более острые черты. Никто не звал нас тройняшками, хотя по правде говоря, если бы я был на пару дюймов выше, то при плохом освещении нас можно было бы спутать.

Сколько бы я ни заявлял, что они мне не нравятся, на самом деле приятно было чувствовать, что за плечами есть кто-то из семьи – что со мной на башне есть люди, которые искренне не ожидают от меня решения всех их проблем, или хотя бы их понимания.

– Я отправил больше сотни человек в дальние патрули, и ни одна армия не пробралась бы через Красную Марку так, чтобы ни весточки не дошло из городов и деревень. Эта… – Я указал на врага, – была создана здесь. Большую часть из них, наверное, убили в их домах за последние несколько часов, пока мы охотились на гулей у реки. – Я подумал, сколько некромантов должно быть на тех улочках или в укрытых листвой сквериках, сколько ходит среди моих людей, недавно убитых и сложенных рядами на мостовую, бок о бок, целыми семьями.

– Что будем делать? – спросил Дарин. Тот старый Дарин, которого я знал, уже рассказывал бы мне, что мы должны сделать, излагая всё с самодовольной любезностью. Прищурившись, я взглянул на него, недоумевая, чем это он заболел, а потом вспомнил семь фунтов новенькой розовой плоти, появившейся так недавно. Несколько дней назад Миша положила ребёнка мне на руки, когда они с Дарином наконец-то выловили меня в Римском зале. Крошечное существо.

– Мы назвали её Ниа, – сказала Миша. А я смотрел на ребёнка, названного в честь моей матери, и понимал, что у меня щиплет глаза.

– Лучше заберите у меня это маленькое чудовище, пока она не обмочила мне рубашку, – сказал я и сунул племянницу обратно матери, но было уже слишком поздно. Старая магия, которой так хорошо владеют младенцы, уже проникла мне под кожу, отравляя меня быстрее, чем моча или рвота, или любые другие выделения, которыми новорождённые так рады поделиться. Пусть даже я вечно уклонялся бы от всех возложенных на меня обязанностей – это не принесло бы мне опыта в том, каким образом соскочить с этой, как и с прочих. Насколько же хуже быть отцом?

Дарин взял Нию и поднял вверх.

– Если моя дочь хочет испачкать павлиньи перья своего дяди, то это просто признак хорошего вкуса. – Но он не обиделся. Он видел, как что-то накрыло меня в тот миг, когда я держал её, как ни пытался это скрыть, – и дал мне знать об этом крайне раздражающей улыбкой.

– Маршал, какие будут приказы? – Спросил капитан Ренпроу, вернув меня к ужасам высокой башни и армии Мёртвого Короля.

– Приказы? – Я снова посмотрел на мертвецов. – Не похоже, что они сильно угрожают городу. Ни осадных машин, ни верёвок, ни луков. Они хотят, чтобы мы померли со скуки? – В этом было мало смысла. Я слышал тихие крики, которые ветер приносил из пригорода.

– Там моя жена. – Проговорил мужчина из стражи стены в угольно-сером мундире. Он указал в сторону небольшого холма, на вершине которого стояла церковь, а вокруг волнами расходились дома. На его лице заходили желваки. – Мои сыновья и их дети живут у Пендрастовой дороги. – Он махнул рукой в другую сторону, где над гонтовыми крышами поднимался дым. – А там…