Ошо видел за позицией католической церкви лишь трезвый расчет на усиление власти и повышение численности паствы.
Ошо обращался к Библии и не нашел подтверждений запретам абортов. По его мнению, контроль над рождаемостью был всегда необходим.
Ошо оправдывал законодательство России, которое разрешает аборты и контроль над рождаемостью. Ошо настаивал на том, что без контроля над рождаемостью, без абортов нет возможности для человечества Земли выжить.
Ошо утверждал, что стремление иметь многочисленное потомство — это одно из человеческих предубеждений. Люди имеют предубеждения, но религиозные и политические деятели не касаются этих предубеждений, потому что не хотят утратить свою популярность. Например, каждая религия выступает против ограничения рождаемости, и ни одно правительство не найдет в себе смелости указать этим религиям на ошибочность их действий. Точно так же ни один политический деятель не выступит в защиту контроля над рождаемостью, потому что его больше интересует личная карьера в настоящем, а не планетарная демографическая катастрофа в будущем. Ошо говорил, что и священники, и политики нуждаются в популярности. Если они нанесут ущерб людским предубеждениям, то очень быстро потеряют свое влияние.
Ошо представлял государство в образе взаимного тягостного давления всех общественных сфер друг на друга, всеобщего бездеятельного недовольства, ограниченности, в одинаковой мере выражающейся как в самовозвеличении, так и в самоуничижении, — всего того, что заключено в рамки такой правительственной системы, которая живет тем, что охраняет всякие мерзости, и сама есть не что иное, как мерзость, воплощенная в правительстве.