Осип Мандельштам. Сочинения

Когда мозаик никнут травы
И церковь гулкая пуста,
Я в темноте, как змей лукавый,
Влачусь к подножию Креста.

Я пью монашескую нежность

В сосредоточенных сердцах,
Как кипариса безнадежность
В неумолимых высотах.

Люблю изогнутые брови

И краску на лице Святых,
И пятна золота и крови
На теле статуй восковых.

Быть может, только призрак плоти

Обманывает нас в мечтах,
Просвечивая меж лохмотий,
И дышит в роковых страстях.

<Лето 1910, Лугано>

***

Под грозовыми облаками
Несется клекот вещих птиц:
Довольно огненных страниц
Уж перевернуто веками!

В священном страхе зверь живет -

И каждый совершил душою,
Как ласточка перед грозою,
Неописуемый полет.

Когда же солнце вас расплавит,

Серебряные облака,
И будет вышина легка,
И крылья тишина расправит?

<Не позднее 5 августа 1910>

***

Единственной отрадой
Отныне сердцу дан,
Неутомимо падай,
Таинственный фонтан.

Высокими снопами

Взлетай и упадай
И всеми голосами
Вдруг – сразу умолкай.

Но ризой думы важной

Всю душу мне одень,
Как лиственницы влажно-
Трепещущая сень.

<Июль> 1910

***

Над алтарем дымящихся зыбей
Приносит жертву кроткий бог морей.

Глухое море, как вино, кипит.

Над морем солнце, как орел, дрожит,

И только стелется морской туман,

И раздается тишины тимпан;

И только небо сердцем голубым

Усыновляет моря белый дым.

И шире океан, когда уснул,

И, сдержанный, величественней гул;

И в небесах, торжествен и тяжел,

Как из металла вылитый орел.

<Не позднее июня> 1910

***

Когда укор колоколов
Нахлынет с древних колоколен,
И самый воздух гулом болен,
И нету ни молитв, ни слов –

Я уничтожен, заглушен.

Вино, и крепче и тяжеле
Сердечного коснулось хмеля -
И снова я не утолен.

Я не хочу моих святынь,

Мои обеты я нарушу -
И мне переполняет душу
Неизъяснимая полынь.

<Не позднее 5 августа 1910>

***

Мне стало страшно жизнь отжить -
И с дерева, как лист, отпрянуть,
И ничего не полюбить,
И безымянным камнем кануть;

И в пустоте, как на кресте,

Живую душу распиная,
Как Моисей на высоте,
Исчезнуть в облаке Синая.

И я слежу – со всем живым

Меня связующие нити,
И бытия узорный дым
На мраморной сличаю плите;

И содроганья теплых птиц

Улавливаю через сети,
И с истлевающих страниц
Притягиваю прах столетий.

<Не позднее 5 августа 1910>

***

Я вижу каменное небо
Над тусклой паутиной вод.
В тисках постылого Эреба
Душа томительно живет.

Я понимаю этот ужас

И постигаю эту связь:
И небо падает, не рушась,
И море плещет, не пенясь.

О, крылья, бледные химеры

На грубом золоте песка,
И паруса трилистник серый,
Распятый, как моя тоска!

<Не позднее 5 августа 1910>

***