Осип Мандельштам: ворованный воздух. Биография

Фрагменты о Мандельштаме в подцензурных советских мемуарах в лучшем случае (как у того же Эренбурга) сводились к изображению трогательного поэта-чудака; в худшем (как, например, у Александра Коваленкова) – читателю предлагается портрет слегка замаскировавшегося идеологического врага: «…За каждой строкой этого оказавшего настолько заметное влияние на литературные течения тридцатых годов поэта, что даже появился термин “мандельштамп”, стоял призрак буржуазной цивилизации Запада. Сергей Есенин однажды даже пытался бить Мандельштама. И было за что»[1035].

В интеллигентской среде циркулировали разнообразные, порою – фантастические слухи о поэте и о его последних годах, свидетельством чего может послужить куплет, приписанный кем-то к известной песне Юза Алешковского «Товарищ Сталин, Вы большой ученый…»:

Для Вас в Москве открыт музей подарков.
Сам Исаковский пишет песни Вам.
А нам читает у костра Петрарку
Фартовый парень Ося Мандельштам.

Информативным источником для этого куплета послужили мемуары Эренбурга.

Кардинально важным событием стал выход в США, в 1955 году, однотомного «Собрания сочинений» Мандельштама под редакцией Г.П. Струве и Б.А. Филиппова. Впоследствии состав и нумерация томов менялись. В итоге их, за четверть века, было издано четыре.

До вдовы поэта, Надежды Яковлевны, экземпляры этого собрания зачастую добирались весьма извилистыми путями. Из рассказа Алексея Аренса: «Однажды мне позвонили. Женский голос: “Альоша? Аренс?” Я говорю: “Да” <…>. Женский голос: “Нам надо встретиться, у меня для Надежды подарок от Мариолины <Ронкале – итальянской славистки>” <…>. Женщина сказала, что будет в шубе. Она оказалась похожей на Буратино, с длинным носом, такая смешная, и в шубе расклешенной – наверное, ондатра или что-нибудь в этом роде. Короткий такой мех, блестящий, красивый. Мы поехали на метро к Надежде Яковлевне <…>. И когда мы приехали, то эта итальянка сказала: “Надежда Яковлевна, у Вас есть ножницы?” Потом она разрезала подкладку, достала три экземпляра первого тома Мандельштама, проговорив: “Видите, как я легко обманула ваших таможенников”»[1036].

«У вдовы Осипа Мандельштама светлые ведьминские глаза, мелкие кошачьи зубы и детская улыбка с легкой приправкой яда, – вспоминает тогдашний облик Надежды Яковлевны Эллендея Проффер Тисли. – Ей шестьдесят девять лет, выглядит она гораздо старше, но хрупкость ее обманчива»[1037].

Только после появления многотомного американского Мандельштама Надежда Яковлевна смогла вздохнуть относительно спокойно. Казавшаяся ей почти безнадежной миссия была вопреки всему выполнена – мандельштамовские стихи 30-х годов обрели читателя, и с этим уже никто, ничего и никогда не смог бы поделать.

2

22 октября 1938 года, отчаявшаяся, изверившаяся Надежда Яковлевна написала Осипу Эмильевичу. Это было ее прощание с мужем: