Оскар Уайльд, или Правда масок

18 мая 1898 года — последний день пребывания Уайльда в Рединге. Если верить записям Нельсона, Уайльд был в неописуемом возбуждении и боялся абсолютно всего: «С каждым днем у заключенного возрастает состояние возбуждения и страха перед неудобствами, которые могут произойти из-за бесцеремонности представителей прессы»[543]. Он хотел, чтобы Реджинальд Тернер и «малыш Чарли» приехали в Пентонвилль, где должно было состояться освобождение из-под стражи, несмотря на его отвращение при мысли вновь оказаться в Лондоне и ужас перед еще одним переездом, грозящим повторением ужасной сцены на Клэпхем Джанкшн. Тернер не мог удовлетворить эту просьбу: родственники угрожали лишить его средств к существованию, если он возобновит отношения с Уайльдом, а кроме того, Мор Эйди и благородный пастор Хедлэм решили обставить все по-иному. Тернер вместе с Россом отправились в Дьепп, чтобы подготовить там все для приезда Уайльда, которого это известие в восторг не привело: город Дьепп, где его хорошо знали и где жило много англичан, его не устраивал, и он написал об этом Россу с решительным неудовольствием: «Если по прибытии в Дьепп вы сможете найти какое-нибудь местечко, расположенное километрах в пятнадцати от города, куда можно добраться на поезде, какой-нибудь тихий уголок, то не надо колебаться. Я слишком хорошо известен во всех гостиницах Дьеппа, и конечно же о моем приезде тотчас станет известно в Лондоне»[544].

В 8 часов утра охранник Мартин открыл камеру СЗЗ и вручил заключенному одежду, которая была на нем в день, когда ему был зачитан приговор. Уайльда привели в зал, где его ожидал Нельсон, держа в руках пакет с рукописью «De Profundis». В сопровождении двух охранников Оскар сел в повозку, и перед ним, все еще пребывающим в сильном волнении, распахнулись тюремные ворота. Его поджидали всего два журналиста, и очень скоро повозка скрылась из виду. Она подкатила к вокзалу Твайфорд, где, оказавшись в зале ожидания, Уайльд наконец осознал, что кошмар закончился. Он вновь мог стать самим собой, как об этом написал журналист из «Морнинг Пост», один из двух, поджидавших его на выходе из тюрьмы: «Мне представилась возможность наблюдать за мистером Уайльдом в зале ожидания в Твайфорде. Он выглядел очень неплохо. Его фигура и весь внешний облик были, как и прежде, элегантны и обаятельны. Короче говоря, сегодняшний Оскар Уайльд — это Оскар Уайльд, по крайней мере он выглядит таковым»[545]. По прибытии в Лондон его доставили в кэбе в Пентонвилльскую тюрьму, где он провел ночь.

На следующий день, 19 мая, в четверть седьмого утра он покинул Пентонвилль в сопровождении пастора Хедлэма и Мора Эйди. После двадцати пяти месяцев, проведенных в тюрьме, Оскар Уайльд оказался на свободе. Он поехал прямо к пастору, который жил в доме 31 на Аппер-Бедфорд-плейс, где его ожидали сорочки, туфли, перчатки, купленные Мором Эйди. О его освобождении написали все газеты. «Сфинкс» с мужем приехали к пастору, когда Уайльд переодевался после завтрака. При его появлении в гостиной всякая неловкость, предшествовавшая встрече, сразу рассеялась. Он был великолепно одет; с гвоздикой в бутоньерке и сигаретой в руке Уайльд напоминал короля, вернувшегося из изгнания. Стройный, жизнерадостный, казавшийся моложе, чем два года назад, он тут же задал тон разговору:

«Сфинкс, это просто чудо, что вы так верно выбрали шляпку, чтобы в семь часов утра встретить друга после долгой разлуки».

Затем он удалился, чтобы написать письмо в католический приют, в котором попросил на полгода убежища. Вернувшись к гостям, он начал рассказывать о тюрьме с легкостью, которая, однако, не могла скрыть пережитую драму: «Этот милый начальник был таким любезным, а его супруга просто очаровательна. Я провел массу приятнейших часов в их саду, и они даже попросили меня остаться у них на все лето. Они принимали меня за садовника!»

Вскоре пришел ответ из приюта. Отказ вернул Уайльда к действительности, к жизни за пределами тюремных стен, к опасному соприкосновению с той публикой, чьего внимания он прежде так добивался.

Его речь была остроумна, аудитория совершенно покорена, а приготовления бесконечны. Он опоздал на поезд до Нью-Хейвена и выехал лишь во второй половине дня, чтобы успеть на ночной пароход. Уайльд навсегда покинул Англию, оставив о себе яркое воспоминание, о котором написал пастор Хедлэм: «Я люблю вспоминать его таким, каким видел в течение шести часов в то весеннее утро, и надеяться, что где-нибудь и как-нибудь сохранится красота его образа и забудутся его слабости и безумства»[546].

Добравшись наконец до Нью-Хейвена, он телеграфировал о своем прибытии и попросил, чтобы ему заказали номер в гостинице «Сэндвич». В половине пятого утра 20 мая Росс и Тернер приехали на пристань дьеппского порта и увидели высокую фигуру Уайльда, возвышавшуюся на носу корабля.

Теперь его звали Себастьян Мельмот.

Глава VII. РЕДИНГСКАЯ БАЛЛАДА