Осколки

— Да я вот к чему… Был у меня в практике подобный случай, только там новобрачная прожила чуть больше полугода. Вдовец, он же наследник, быстро женился на любовнице, которая ему и помогла.

— Банальщина какая, — поморщился Топольский, внимательно слушавший наш диалог.

— Да, я тоже чего-то большего от Димы ждала. Человек даже после смерти не перестает меня разочаровывать.

— Вот именно, что после смерти, — Сергей приобнял меня за плечи, — какая выгода сейчас тебя пугать? Спустя время?

— Жизнь испортить? — спросила я.

— А почему только сейчас?

— А что в вашей жизни изменилось, Саша? — спросил Михаил Семенович.

Мы с Сергеем переглянулись.

— Все началось с началом съемок клипа. Ну и…

— Усилилось, когда у вас начался роман, — продолжил детектив. Кто-то не хочет вашего счастья. Чисто бабский подход — нагадить. Простите, Саша.

— Я себя к бабам не отношу, Михаил Семенович, — получилось слишком резко.

— И еще раз простите, — Михаил Семенович смутился.

— Саша, а как так вышло, что при таких друзьях, как Ольшанские, этот… — Сергей помолчал, подбирая определение для Димы, — Клоп, не побоялся тебя подставить и такие планы строить?

— А он не знал, — я усмехнулась, — Лешка никогда не хвастался, кто его отец — не хочет, чтоб дружили ради выгоды. Поэтому Диме, который Лехе не нравился, никто ничего не сказал. Не врали, просто не сказали. Ты ведь знаешь, что есть такой Эдуард Ольшанский, ресторатор и меценат? Они с Лешкой однофамильцы, не родственники, но все, почему-то считают, что Леха его сын. Не тянет этот валенок на сына прокурора в глазах общественности, да и по отчеству не представляется. Вот и Дима не сложил два и два. Со старшим Ольшанским они не пересекались у меня в гостях, по какой-то глупой случайности. Возможно, если бы знал, то ничего бы и не было.

— А может, он бы просто следы лучше заметал.

— Может. Но ситуация абсурдная.

— Здесь, я так понимаю, — Топольский повернулся к Михаилу Семеновичу, — лучше не оставаться?

— Бомба дважды в одну воронку не падает, так что на ваше усмотрение. Как только что-то про Наталью станет известно — я позвоню. Можете не провожать, Саша. Доброй ночи.

Едва за Михаилом Семеновичем закрылась дверь, как Сергей сказал:

— Собирайся. Переночуешь у меня, здесь ты точно не уснешь.

— Усну. Внизу охрана, да и в одну воронку действительно… и поздно уже.

— Ты утром куда-то торопишься?

— У меня дело в институте.

— То есть ты собиралась утром тихонько уйти и оставить меня в недоумении? — улыбнулся Сергей

— У меня вообще не было четкого плана, — я сдержала зевок — спала я прошлой ночью плохо.

Сергей присел перед диваном — нравится ему такое положение относительно меня? А меня пробирает от этого взгляда снизу-вверх. Не спрашивайте почему, я сама не понимаю.

— Шли бы вы спать, госпожа Лишина. Вам сегодня снова досталось.

— Да нет, я давно привыкла к мысли, что мой бывший конченый урод. Просто каждый раз удивляюсь — насколько конченный.

— Я тоже не перестаю удивляться. Спать ты идешь?

— Да, надо. Ты же останешься? — спросила я и выдала свою нервозность интонацией.

— А я похож на человека, который может тебя бросить одну, ночью, с туповатой охраной и разбитым окном?

— Не похож. Я тебе в гостевой внизу постелю, подожди немного.

Сергей поднялся одновременно со мной и придержал за плечи:

— Постой.

Теперь уже я посмотрела на него снизу-вверх.

— Ты могла сказать сразу, — сказал он и я сразу поняла, к чему это относится.

— Не могла. Сереж, я и так одна большая про…

— Тсссс, — он легко коснулся моих губ своими, — я виноват. Не разглядел, не понял, хотя ты говорила. Хорошая моя, пожалуйста, говори прямо, я не всегда могу быть мудрым и спокойным.

— Хорошо, я постараюсь. И ты не виноват.

— Постарайся. И можно нескромный вопрос? Где ты будешь спать, не с разбитым же окном?

— Дом большой, — ага, только в родительскую спальню мне не хочется совсем, как только мама переехала, там все такое нежилое, — а что?

— Кровать широкая. Приставать не буду. А тебе страшно и это видно.

— Мне не страшно. И я, все-таки, наверх, извини.

Моя бравада кончилась, когда я выключила свет. Я вздрагивала от каждого шороха, дважды выглядывала в коридор и никак не могла уснуть. Через час безуспешных попыток я решила спуститься вниз и поискать что-то успокоительное. Да, мне утром будет плохо, скорее всего, и соображать я буду туго, но я усну, хотя бы.

— Не спится?

Я вздрогнула, выронила блистер и обернулась.

— Прости, я не хотел, — Сергей поднял упаковку, бросил быстрый взгляд на название и покачал головой, — все так плохо?

— Заснуть не могу, — я не стала юлить, — постоянно кажется, что в окно кто-то влез и ходит по этажу.

— Саш, еще раз — кровать большая.

Я заколебалась. Сложно отказать голому по пояс мужчине. Да и перспектива заснуть без таблеток такая заманчивая…

— Это не попытка тебя соблазнить. В конце концов, могу в кресле доспать, если тебя так пугает сон в одной постели.

Сгорел сарай, гори и хата, как говорит Надежда.

— Не надо таких жертв. Не пугает.

— Правильно, меня вообще не надо боятся. Иди спать, я покурю и приду.

Как у него все просто.