Осколки

– Не очень. Ну, и что ты намерен делать с Розой Пэйн? Тебе следовало бы обратиться в тонтонскую полицию и подать заявление, что на тебя напали. Это, пожалуй, потянет на ТТП.

«Тяжкие телесные повреждения? – подумал я. – Ну, она не сделала и половины того, что собиралась!»

– Ну, и что бы я им сказал? Что хрупкая женщина избивала меня, и моему другу с уголовным прошлым пришлось вышибить дверь дома и натравить на нее трех собак?

Кэтрин не засмеялась.

– Так что же ты все-таки намерен с ней делать?

Вместо ответа я сказал:

– Завтра я собираюсь в Линтон в Девоне. Не хотелось бы, чтобы она про это узнала.

Я принялся резать зеленый перец и нахмурился.

– Мудрый познает врагов своих, – сказал я. – Розу я познал.

– В библейском смысле?

– Упаси бог!

– Но Роза Пэйн – это только один человек, – заметила Кэтрин, привычно прихлебывая. минералку. – А тех, в масках, было четверо, не так ли?

Я кивнул.

– Номером вторым был Норман Оспри, букмекер. Эд Пэйн, бывший помощник Мартина Стакли и отец Розы, был номером третьим, и теперь он об этом жалеет. Все трое в курсе, что я их узнал. Еще один показался мне вроде бы знакомым, но, наверно, я ошибся. Это тот, который держал меня, пока остальные били. Назовем его «Номером Четвертым». Он по большей части находился у меня за спиной.

Кэтрин слушала молча и, казалось, чего-то ждала.

В моих невнятных воспоминаниях то и дело всплывала до сих пор не опознанная личность, которую я мысленно именовал «Номером Четвертым» или просто «Четвертым». Мне отчетливее всего запомнилась бесчеловечность, с какой он выполнял свое дело. Да, часы мне разбил Норман Оспри, но именно Четвертый прижал мою руку к стене, чтобы Оспри было удобнее бить. Как ни грозен был Норман Оспри, наибольший страх мне все же внушал именно Четвертый – он и теперь, девять дней спустя, вторгался в мои сны. В ночных кошмарах мне виделось, как он швыряет меня в резервуар с расплавленным стеклом.

А в ту ночь, когда констебль Додд мирно спала в моих объятиях, мне приснилось, что Номер Четвертый швыряет в раскаленную печь ее, а не меня. Я проснулся в холодном поту, поминая Розу Пэйн такими словами, которые я вообще-то употребляю нечасто. Сегодня мне особенно не хотелось отпускать Кэтрин на ее рискованную работу.

– Смотри, сам возвращайся живым-здоровым, – озабоченно сказала она и укатила в рассвет. Нечего и говорить, что я намеревался добросовестно выполнить это указание. Я спустился в поселок, к своей ни в чем не повинной печи, и взялся за привычные дневные труды в ожидании своих трех помощников.

Накануне они долго шутили насчет моих синяков и ссадин, возобновляющихся каждый понедельник. Айриш бился об заклад, что это все следы воскресных драк в пабе. Я не стал их разубеждать. А сегодня, во вторник, я поручил им поупражняться в изготовлении тарелочек и отправился на остановку в миле от поселка, где проходил нужный мне автобус.

Ни Розы, ни Джины, ни прочих моих знакомых поблизости не было. Сойдя с автобуса в соседнем городке радом с газетным киоском и сев в машину, с шофером которой было договорено заранее, я уже был уверен, что у меня на хвосте никто не висит. Том Пиджин, задумавший и организовавший эту многоступенчатую схему, уговаривал меня, взять с собой хотя бы одного из его псов, если уж я не хочу брать его самого.

– Что вам, побоев мало, что ли? – вопрошал он. – И так уж два раза пришлось вас выручать! С ума вы, что ли, сошли – ездить одному?

– Наверно, сошел, – согласился я. – А что вы можете посоветовать?

Итак, благодаря предусмотрительности Тома Пиджина я благополучно прибыл в Линтон на северном побережье Девоншира и нашел в списках избирателей точный адрес доктора Адама Форса.

Короче, поиски завершились успешно. Одно плохо: в доме никого не было.

Я стучал, звонил, ждал, снова стучал и звонил, но высокий серый старый дом выглядел абсолютно нежилым. Я постучал в заднюю дверь – нет, дома точно никого. От соседей тоже толку было мало. Одного не оказалось дома, второй был глух как пень. Проходившая мимо тетенька сказала, что доктор Форс, кажется, всю неделю работает где-то в Бристоле, а дома бывает только по выходным. «Ничего подобного, – возразил шаркавший мимо старичок, сердито потрясая своей палочкой, – по вторникам доктор Форс работает на Холлердейском холме, в частной клинике».

Тетенька объяснила, что старичок на самом деле вовсе не сердитый, а что злится – так это он от маразма. Однако старичок продолжал настаивать, что по вторникам доктор Форс работает в «Холлердейском доме».

Мой шофер – предложивший звать его «просто Джим» – с мученическим видом развернул машину и повез меня обратно в центр города. Там мы выяснили, что съездили-таки не зря. Все наши собеседники были правы. Доктор Форс действительно большую часть времени работает в Бристоле и действительно редко появляется в мрачном доме по Вэлли-ов-зе-Рокс, а по вторникам в самом деле бывает в частной клинике «Холлердейский дом». Девчушка со светлыми косичками указала нам дорогу на Холлердейский холм, но предупредила, что ходить туда не надо, потому что там водятся привидения.

– Привидения?