Осколки безумия

Хорошо, я сама все узнаю. Я думала, что найму частного детектива и заплачу ему денег, если мои родные не хотят мне ничего говорить. Но я ошибалась, решив, что могу что-то узнать сама — мне отказывали. Все, кого я нанимала и называла свое имя или сразу сообщали мне, что сейчас не могут взяться за расследование или говорили, что перезвонят и не перезванивали, а потом на мои звонки отвечали их секретари. Круговая порука. Глупо было искать того, кто захотел бы мне помочь в записной книжке отца, но тогда я еще не понимала этого. Дошло постепенно когда мне отказали все. Я вдруг прозрела — они получили приказ. Они все знакомы с нашей семьей и пальцем не пошевелят пока Воронов им не прикажет. Тогда я ринулась в интернет. Нашла несколько агентств. Но больше всего впечатлило одно, с множеством положительных отзывов. Позвонила в агентство, человек, который мне ответил назвался Антоном Григорьевичем, задал несколько вопросов, озвучил сумму задатка и мы договорились о встрече в кафе на окраине города. Частный детектив оказался приятным человеком лет сорока, мне нравилось с ним общаться, я отвечала на его вопросы и пылала надеждой, что возможно уже завтра получу хоть какую-то информацию. Но напрасно. В тот самый момент, когда я уже собиралась заплатить и положила деньги на столик, подошел официант и шепнул что-то на ухо моему оппоненту, потом показал рукой на людей в черных плащах, которые сидели неподалеку от нас. Антон Григорьевич извинился и отошел к их столику. Я отпила терпкий черный кофе и посмотрела на странных парней в кожаной одежде (в летнюю жару). Они мне кого-то напоминали, мне даже казалось, что я раньше их где-то видела. Через несколько минут Антон Григорьевич вернулся обратно за стол. Он сильно извинился, сказал, что перезвонит мне в другой раз и просто уехал, а я так и осталась сидеть с открытым ртом. Обернулась в гневе на столик, к которому подходил мой неудавшийся сыщик, но там никого не оказалось. Вот тогда мне стало по-настоящему страшно. От меня не просто все скрывают. За мной следят, мой телефон прослушивают и это наверняка далеко не все. Кто приказал им следить? Отец? Зачем?

Я выскочила из кафе и села за руль, на ходу набирая его номер. Меня охватила ярость, неконтролируемая, клокочущая злость.

— Да, милая.

— Милая! Какого черта за мной следят твои люди? Какого черта ты прослушиваешь мой телефон?

На секунду воцарилась тишина.

— Я просто пытаюсь тебя уберечь.

— Бред. Ты пытаешься от меня что-то скрыть.

— Марианна, послушай.

— Ничего не хочу слышать, ничего. Такое впечатление, что вы ополчились против меня как враги.

Я вышвырнула сотовый в окно и надавила на педаль газа. В этот момент меня занесло. Машину вышвырнуло на обочину, прочесав все кусты по-над трассой она вылетела между деревьев и перевернулась. Я не успела испугаться. Я просто погрузилась в состояние шока. Несколько секунд смотрела в лобовое стекло, по которому медленно поползла трещина, и мне вдруг показалось, что именно вот так трещит по швам моя жизнь. Раскалывается на две части. До и после. Голова снова начала нестерпимо ракалываться, я тронула щеку и посмотрела на пальцы — кровь. Вторая рука безвольно висела и ныла, я попыталась выбраться из машины, но дверь заклинило. В этот момент раздался треск. Кто-то разбил стекло сбоку.

— Эй! Вы живы?

Раздался мужской голос слева от меня.

— Да! Я застряла…по-моему у меня сломана рука, — собственный голос прозвучал странно.

Мужчина протянул руки и взяв меня под мышки потащил к себе, я помогала ему изо всех сил, пока наконец-то не оказалась снаружи.

— Пойдемте отсюда сейчас рванет, там бак пробит.

Я почувствовала запах бензина. Посмотрела на парня… и сердце пропустило один удар. Я узнала его. Но он не дал мне опомниться и потащил к дороге. Едва мы выбежали на трассу — раздался взрыв. Я вздрогнула и пошатнулась, он подхватил, не дал упасть, перед глазами все поплыло и, последнее что я почувствовала, как он поднял меня на руки.

Я приходила в сознание урывками. Слышала голоса, видела яркий свет, понимала, что меня куда-то везут. Мелькали белые халаты. Но отчетливей всего был запах лекарств. До меня доносились обрывки фраз:

— Травма головы… Нет документов. Примерно восемнадцать лет, максимум двадцать.

В руку впилась игла.

— Кислородную маску. Везите в реанимацию, готовим к операции.

Я снова погрузилась в темноту. А когда пришла в себя рядом попискивали датчики. Я села на постели. Бросила взгляд на капельницу. Черт…последнее время я все чаще просыпаюсь утыканная иглами и всякими приборами. Я слышала как рядом кто-то разговаривает. Сосредоточилась на звуке голоса.

— Виктор Андреевич, вы видели результаты анализов? Этого просто не может быть. Первый снимок показывал многочисленные переломы ребер, перелом руки, тяжелую травму позвоночника несовместимых с жизнью. Ее должно было парализовать, она должна была истекать кровью от внутренних повреждений. А вы говорите, что она помогла вам вытащить ее из машины!

— Успокойтесь, Светлана Владимировна. Скорей всего это ошибка. Результаты рентгена могли быть неправильными.