Осколки безумной вечности

Алиса оглаживала шею Саши, путала пальцы в волосах, наслаждалась их шелковистостью, густотой, воспоминаниями, становившимися реальностью. Опускалась на шею, плечи, чувствуя силу натренированных мышц. В глазах плыли цветные мошки, расходились радужными кругами, если Алиса распахивала веки, тогда она снова их закрывала и проваливалась в бездну чувств – беснующихся от восторга. Тактильных, визуальных, вкусовых, от того, что было Сашей. Её Сашей!

Ля мажор – провозглашение чистой любви, радость отношений, надежда и вера, – переходящий в ми мажор – радостное наслаждение, полный восторг, – и в си бемоль мажор – радость любви, ясность сознания.

Он подхватил Алису на руки, легко, словно пушинку, и двинулся на второй этаж, в свою спальню. Она поняла, куда её понесут, ещё до первого шага, и восторжествовала, воспарила над ситуацией, обидами, прошлым и будущим. Здесь и сейчас она хотела этого, а завтра… будет завтра. Или не настанет вовсе. Пусть бы безжалостная океанская волна смыла этот дом – Алисе не было бы страшно сгинуть. Вот так – бесконечно счастливой.

Уложил на середину кровати, лёг рядом, продолжая целовать, так же медленно и неглубоко, методично сводя с ума, заставляя плавиться в пламени желания, нетерпения, умирать от жажды и оживать от неё же.

– Ты уверена? – услышала она сквозь морок, когда пуговицы на её кофте были расстёгнуты проворными пальцами Саши, а потом он мягко обхватил грудь, избегая соска.

Уверена ли она? Алиса кивнула, качнула бёдрами, развела ноги шире, между ними лежала ладонь Саши. Давила, обхватывала, не двигалась. Бесспорно, безусловно уверена!

– Алиса, посмотри на меня и ответь, ты уверена?

– Да, – пришлось открыть глаза, встретиться с сосредоточенным, синим-синим взглядом, который пустил обжигающие мурашки по всему телу. Она поджала пальцы на ногах, схватилась руками за простыню, потом потянулась к футболке Саши, пуская руки под ткань, прикасаясь к горячей коже, напряжённым мышцам. – Да, – повторила она настолько твёрдо, насколько смогла: – Да!

Алиса дрожала всем телом, сбивалось дыхание, кружилась голова, ныло под ложечкой, в груди стало нестерпимо жарко, низ живота окутывали горячие волны. Хаотично хваталась за мужские руки, плечи, шею, осыпала поцелуями везде, куда могла дотянуться лёжа на спине, Саша нависал над ней. Обхватывая рукой грудь, чувствительно сдавливал, оставлял влажные следы языка, переходил к другой. Опускался ниже, скользил от пупка, оставив следы от поцелуев, вниз. Проводил губами, языком от косточки до косточки, чтобы остановиться на крае белья и снова поднимался к пупку, груди, шее, лицу, губам.

Упиралась пятками в упругий матрас, двигалась навстречу пальцам Саши, оказавшимся в её трусиках. Он гладил половые губы, скользил внутрь, глубже, с разным темпом и углом. Надавливал на клитор, отпускал, кружил вокруг, снова прижимал подушечку пальца. Искал правильные, безошибочные движения, знакомился заново, с лёгкостью угадывая, вспоминая, давая именно то, чего ей нестерпимо хотелось. Оргазм накрыл неожиданно и нестерпимо остро, Алиса едва не задохнулась, выгнулась дугой, впилась ногтями в напряжённые плечи Саши, совершенно точно оставляя следы.

Пришла в себя от поцелуев в шею и громкого, сбивчивого дыхания Саши около уха. Он целовал шею, за ухом, сдавливал губами мочку, оставляя влажный след, осыпал поцелуями щёки, лоб, нос, впивался в губы, а потом снова целовал за ухом и сдавливал мочку. От простой ласки простреливало острым желанием, прямо там, где ещё находилась ладонь Саши, не надавливая, лишь осторожно поглаживая, давая остыть, прийти в себя.

– Я сейчас, – услышала Алиса. Саша пружинисто встал и двинулся к двери, всё ещё одетый в спортивные штаны, босиком и без футболки.

Алиса замерла, не соображая, что произошло. Что значит «я сейчас»? И почему настолько бесподобных мужчин, как Александр Хокканен, не запрещают на законодательном уроне? Широкоплечий, выше среднего, гибкий, в то же время мускулистый, в низко посаженных штанах, открывающих отличный вид на мышцы пресса и грудной клетки, он был похож на античную статую древнего божества. На самого красивого мужчину-модель. Впрочем, Александр Хокканен и был официальным лицом одного из самых дорогостоящих брендов мира, кумиром тысяч и тысяч женщин.

Подмигнул и вышел, не закрыв за собой дверь. Ошеломлённая Алиса слушала быстрое шлёпанье босых ног по лестнице и обратно, пока Саша снова не появился в спальне со словами:

– Предусмотрительность уровня бог, – он бросил на постель презервативы. – Ты против? – посмотрел внимательно на Алису, она перевела взгляд с ленты из фольги на голубые глаза, отправляющие по всему её телу дрожь и волны желания.

– Не против.

Естественно, она не могла быть против. Алиса не стала бы рисковать своим и Сашиным здоровьем. К тому же это был единственный способ контрацепции, которым когда-либо она пользовалась. Но…