Осколки Бога

— Как можно утверждать, что нечто произошло в определённом месте, когда мы знаем, что Земля постоянно движется, вращаясь вокруг собственной оси и вокруг солнца? А солнечная система находится в движущейся галактике, которая в свою очередь является частью расширяющейся вселенной. Даже если бы ты имел космический корабль и мог летать где угодно, ты никогда не смог бы вернутся на место прошлого события. Не было бы эквивалента прошлого места, потому что местоположение зависит от твоего расстояния до других объектов, а все объекты во вселенной к тому времени бы уже значительно сдвинулись.

— Я понимаю, что вы хотите сказать, но на Земле, священные места остаются на одном и том же расстоянии от других объектов, и эти объекты практически не движутся, — сказал я.

— Допустим, ты выкопал всю почву, камни, растительность на священном месте и перенёс всё это куда-нибудь ещё, оставив на прежнем месте только дыру в милю глубиной. Что теперь будет священным — новое место, куда ты перенёс всю землю, камни и растения или старое место с дырой?

— Я думаю, оба буду считаться священными, — сказал я, укрепляя свои позиции.

— Предположим, что ты взял только самый верхний слой почвы и растений со священного места, всё новое, что нанесло или выросло уже после религиозного события, которое случилось тысячи лет назад. Станет ли то место, куда ты ссыплешь весь этот мусор священным?

— Это несколько сложнее, — ответил я. — Я сказал бы, что новое место не священное, потому что верхний слой земли, который мы туда перенесли, не священен сам по себе, он был просто в контакте со священным местом. Если бы священное место могло делать священным всё, что к нему прилегает, то священной стала бы вся планета.

Старик усмехнулся.

— Концепция места — это очень полезная иллюзия, когда применяется к выяснению права собственности на недвижимость, или когда указываешь кому-нибудь дорогу. Но если посмотреть на неё глазами всемогущего Бога, то понятие места становится абсурдным. Пока мы беседуем, нации вооружаются, чтобы сражаться за контроль над землями, которые они считают священными. Они — пленники иллюзии, что места являются чем-то реальным, а не просто выдумкой разума. Многие люди погибнут из-за этого.

Сражаясь с Богом

— Так к чему всё это? — спросил я. — Допустим, вы убедили меня, что вероятность это лучший способ понять Вселенную, и что вероятность есть сущность Бога. Как мне это поможет? Должен ли я молиться этому вашему Богу? Должен ли я ублажать его каким-то другим способом?

— Вероятность — это проявление воли Бога. В твоих же интересах подчиняться ей.

— Как можно подчиняться вероятности?

— Пересборка Бога требует людей — живых, здоровых людей, — сказал он. — Когда ты пристёгиваешься ремнём безопасности, ты увеличиваешь свои шансы остаться в живых. Это подчинение вероятности. Если ты напьёшься и поедешь не пристегнувшись, ты будешь бросать вызов вероятности.

— Не вижу, как я могу помочь в пересборке Бога, — сказал я. — Я просто доставляю посылки. Я не создаю Интернет или что-то в этом роде.

— Любая экономическая деятельность идёт на пользу. Программируешь ли ты компьютеры, выращиваешь ли еду, воспитываешь ли детей, подметаешь ли улицы, ты вносишь свой вклад в осуществление сознания Бога. Ни одно из этих действий не является более важным, чем другое.

— А как же добро и зло? Они существуют в вашей модели? — спросил я.

— Зло — это действия, способные причинить вред людям. Вероятность обычно наказывает злодеев. Так как большинство преступников рано или поздно оказываются за решёткой, то в среднем, они получают по заслугам. Поэтому зло действительно существует и, в среднем, наказывается. Обычно ты чувствуешь инстинктивно, когда содействуешь вероятности и когда борешься с ней. Например, когда ты всерьёз занимаешься своим образованием, то сильно увеличиваешь вероятность вложить что-то в пересборку Бога. Когда ты любишь и уважаешь других, и ответственно относишься к делам, ты живёшь внутри конуса с повышенной вероятностью безопасности. Ты, в некотором смысле, выполняешь волю Бога.

— Звучит как карма, — сказал я. — Когда совершаешь добрые поступки, добро возвращается обратно к тебе.

— Да, но добрые дела не возвращаются в соотношении один к одному. Отдельные действия не вознаграждаются непосредственно. Только в среднем добрые дела улучшают качество жизни для тебя и окружающих тебя людей.

— Прощает ли бог людей, в том смысле, как мы привыкли это понимать?

— Да, в основном, путём оценки среднего уровня деятельности человека, а не по отдельным поступкам. Каждый человек имеет возможность улучшить свой средний вклад в общество, независимо от того, что он делал в прошлом.

— А как насчёт жизни после смерти? Где вознаграждение? Какая мне разница, вкладываю ли я в общество или нет? В итоге, я всё равно умру. Почему меня должно заботить, обретёт ли Бог сознание или нет? — спросил я.