Осколки бури

– Вот теперь возьмемся за дело, – серьезно сказала Фергия, – и если тебе, шодан, нужно отойти до ветру, сделай это сейчас, потом нельзя будет двигаться с места, придется прудить в штаны.

– Не нужно, – процедил он.

Фергия, аккуратно переступив бечевки, взяла у него из рук бутыль и, проливая густую кровь тонкой струйкой, принялась повторять их рисунок на земле, стараясь, чтобы линия выходила непрерывной.

Наконец бутыль иссякла, Фергия запасливо сунула ее во вьюк, а из другого его отделения извлекла какие-то щепочки. Обустроила крохотное кострище, развела огонь, бросила в него несколько горстей сушеных трав… Запах поплыл такой, что я не удержался и чихнул. Хорошо еще, успел отвернуться и только взбаламутил волны, а не снес всю эту замысловатую конструкцию на островке…

Фергия погрозила мне пальцем, потом сделала знак наклониться поближе и ловко – не иначе, у старой бардазинки научилась или просто тренировалась на Даджи – накинула мне на шею ременную петлю.

– Это чтобы получать силу от дракона, – пояснила она изнывающему от нетерпения Орскалю и накрепко привязала другой конец длинной прочной веревки к своему поясу.

Как я понял, это была страховка: если что, я смогу выдернуть Фергию с островка, просто мотнув головой. Кажется, на кораблях во время шторма матросы тоже вот так привязываются, чтобы не смыло с палубы, а Фергии такое не в диковинку. Значит, выдержит рывок и сумеет забраться мне на шею, а там уж справимся как-нибудь.

Колдунья стояла за пределами своего замысловатого рисунка – и, подозреваю, специально оставленных Руммалем отметок, призванных задержать Дженна Дасса, – поэтому на какое-то время мы оказались бы в безопасности. И я искренне надеялся, что у Фергии имеется запасной план на подобный случай.

– Начнем, – сказала она, села наземь, поджав ноги, снова порылась в своем вьюке, и…

Я глазам своим не поверил, когда увидел, что показалось на свет! Да, на свет, потому что белые камни в узловых точках колдовского плетения вспыхнули синим огнем, и такие же искры побежали по веревке, связавшей меня с колдуньей. Правда, я ничего не ощущал, а потому полагал, что это – чистейшей воды обман.

– Что мне теперь делать? – спросил Орскаль.

Дышал он часто, что выдавало волнение, но на лице не дрогнул ни единый мускул – чародей превосходно владел собой.

– Ничего, шодан, стой и не шевелись. Ты, полагаю, почувствуешь явление духа. Только заклинаю тебя всеми известными тебе богами и духами той стороны – не вмешивайся! Лучше сосредоточься… И расслабься, иначе разгневанный дух Дженна Дасса ворвется в тебя, как изголодавшийся по женщинам наемник после многомесячного похода – в первую попавшуюся пленницу!

«Тебе повезет, если останешься жив и относительно цел», – перевел я для себя.

Орскаль кивнул и прикрыл глаза – только узкая полоска поблескивала под опущенными веками. Я чувствовал – вокруг него сгустилась сила и тут же рассеялась, будто он осознал: ему сейчас нужно не готовить непроницаемый кокон, а, наоборот, открыться. Должно быть, такое далось непросто человеку, привыкшему всю жизнь держать чувства и мысли на замке…

Фергия снова порылась во вьюке, швырнула в огонь еще горсть неимоверно вонючих трав. Я понял наконец, что она жжет: это были сушеные водоросли и еще какая-то дрянь! То-то так несло горелой рыбой!

Так вот, она дождалась, пока дым сделается погуще, выпрямила спину, взяла в правую руку каменную скалку и изо всех сил ударила в медный таз. Тот самый, любимый таз Фиридиз! Не представляю, что сделает с Фергией кухарка, обнаружив пропажу… Хотя, может, она сама отдала эту посудину, узнав, для какого дела та нужна? Спрошу, если выживу…

Начищенная медь гудела не хуже парадного щита Даллаля, и на сей раз Фергия не пела. Вернее – пока не пела, мычала что-то сквозь стиснутые зубы, а когда медный гул сделался непрерывным, тогда прорвался и первый громкий звук – тот самый, похожий на чаячий крик.

Я подумал, что нам не хватает Игирида. И сам я мог бы помочь, если бы пребывал в человеческом облике, но превратиться не рискнул. Надеюсь, Фергия знала, что делала…

Скажу честно: на месте любого духа я поспешил бы явиться к вызывающей его Фергии только ради того, чтобы она прекратила вопить и колотить в таз. И, конечно, мне очень хотелось бы оторвать ей голову и руки, но бестелесному существу это не под силу.

Время шло, но ничего не происходило, и Орскаль начал проявлять признаки нетерпения…

Нет же, я ошибся! Чародей занервничал вовсе не потому, что слишком долго ждал, а потому, что глядел в море и первым разглядел укрывшееся от моих глаз: к островку неудержимой волной катился густой туман, которому совершенно неоткуда было взяться. И небо, совершенно ясное на некотором отдалении, над нами вдруг набрякло черно-синими грозовыми тучами. А еще, чтоб мне провалиться, спокойные воды пришли вдруг в движение, и вокруг рифов закрутился настоящий водоворот изрядной силы – я проверил кончиком хвоста, так меня едва не затянуло…