Осколки чего-то красивого

   Многозвездную и прекрасную...

   И тебя назову я Веленою...

   250.

   Спотыкались рифмы, минута растянулась в вечность... никогда, никогда не сочинял стихов...

   Как Замирье отзывчиво на боль! Особенно на чужую...

   Нет, ее зовут не Магалин. Просто я посмотрел на заплаканное личико, и имя само пришло.

   Я гладил ее по волосам и напевал откуда-то внезапно взявшийся стишок, как колыбельную. И она задремала на моих руках.

   Не плачь, не плачь, Магалин. Ты не одна.

   251. 10 июля 2003г

   Что-то нам возвращает ушедшее,

   Что-то делает память живой.

   Помнишь, Магалин, мы, сумасшедшие,

   Пили чай, что заварен с ганджой?

   Нам не снилось снов ярких и сказочных,

   И ничто не сменило цвета...

   А стихов, уж тем паче - загадочных,

   Я вообще не писал никогда...

   252.

   Я заметил...

   Когда кого-то любишь, начинаешь по-другому относиться ко всем людям вообще. Будто видишь блеск глаз любимого человека в их глазах.

   Куда-то девается равнодушие. И откуда-то появляется желание помочь, порадовать, утешить...

   А равнодушие вообще - самое страшное зло, которое только может быть... Это слепота, это неумение заметить и осознать, что вот этот человек - тоже живой, что у него тоже бьется сердце, что ему тоже может быть больно и грустно, и радостно, и хорошо; что ты можешь сделать ему больно каким-то своим словом или делом.

   Я был равнодушным. Я даже гордился тем, что я такой великий пофигист. Я говорил и делал все, что хотел, не задумываясь, что могу причинить кому-то боль.

   Это была свобода? Когда я сам себя ничем не ограничивал и никому этого не позволял.

   Нет, это было время гордыни... и я рад, что оно было очень, очень давно...

   Я вспомнил об этом, потому что вчера утешал Магалин, которой случилось в жизни встретить такого великого пофигиста, каким и я был когда-то. Я только сегодня и понял, что, наверное, слишком часто в эру своего великого пофигизма заставлял милых и замечательных людей плакать...

   253.

   В августе Джулай с Ингаром уезжают в Питер. Из этого следует, что мы с Сашкой едем на море.

   ...взгрустнулось мне сегодня...

   Вымыл окна, прибрался в Логове, чем несказанно порадовал тетю Нелю.

   Позвонил своей Джулай, но получил всего лишь обещание встретиться завтра на тренировке - у нее какие-то суперважные дела.

   Почувствовал себя брошенным.

   Нарисовал задумчивого дракона. Повесил на стену.

   Позвонил Магалин; она сообщила, что на личном фронте без перемен.

   Пожелал ей удачи.

   Сел читать анатомию.

   ...жара...

   254.

   ---Срочное письмо

   Шел дождь; и у Голубя намокли крылья. Он устроился в дыре под козырьком магазина, куда не проникал мокрый ветер, и пошевелил клювом перья.

   Ему очень надо было лететь на запад, но ведь во время дождя невозможно лететь - вот этот самый мокрый ветер перевернет тебя, закружит, зальет глаза - и тут уже несложно заблудиться или вовсе врезаться в стекло машины.

   Но лететь было надо, очень надо. Останавливаться никак нельзя!

   Тогда Голубь вздохнул и выпорхнул из укрытия...

   ...Подслеповатый контроллер переходил от сиденья к сиденью и продавал билеты. Когда он в очередной раз сказал: "Оплатите проезд, пожалуйста" и встретился взглядом с Голубем, то слегка оторопел.

   Голубь был сонный, мокрый и примостился он на спинке сиденья, покачиваясь из стороны в сторону в такт тряске автобуса.

   На попытку его согнать Голубь процедил сквозь клюв: "Мне ехать надо. Письмо срочное..." Ясное дело, больше его никто не трогал...

   А дождь все усиливался, и в раскисшем от воды внешнем мире громыхали тучи.

   Даже когда междугородний автобус остановился, дождь все лил...

   ...Грустная девушка шла под зонтом просто куда-то вдаль - ей было все равно, куда; она и не думала, что на самом деле шла на запад.

   - Вы не возражаете, если я посижу у вас на плече? - услышала она. Обернулась: Голубь... А он продолжал, склонив головку на бок и глядя круглым птичьим глазом в удивленные человечьи глаза: - Письмо очень, очень срочное, а погода, видите, не летная совсем...

   - А куда идти? - вдруг оживилась грустная девушка.

   - На запад. Туда, куда вы и идете...

   Девушка вытерла слезы, расправила плечи и пошла вперед. Почему-то ей казалось, что это очень важно.

   Они шли и шли, а дождь бушевал и шествовал по городу сплошной стеной.

   Наконец они остановились у небоскреба, похожего на огромный стеклянный карандаш...

   Девушка шла по лестницам, ехала на лифте, а Голубь сидел у нее на плече. На лапке у него было блестящее колечко, в котором лежало срочное письмо, очень и очень срочное...

   Непонятно как миновав секретаршу, девушка ворвалась в какой-то офис, растрепанная, взволнованная - и это ли грустная девушка, которой было все равно, куда идти под проливным дождем?..

   Навстречу ей поднялись из-за Круглого Стола двенадцать человек. Один из них снял колечко с лапки Голубя и прочитал очень маленькое, но очень важное и очень срочное письмо:

   "Сегодня под проливным дождем к вам придет девушка, которая спасет мир..."

   (10 июля 2003г)

   255. 11 июля 2003г

   Нахожу в инете и прочитываю длинные-длинные списки имен. Африканских, английских, китайских - все, что могу найти (кхм, и прочитать).