Осколки камня

– Ого! – воскликнула Наташа. – Теперь ясно, почему здесь был ремонт.

– Мне вы говорили, что надписи верить нельзя, а сами забеспокоились. Решили сжечь мост на всякий случай, для того и разобрали лабиринт. Вы знали? – меня даже передернуло. – Вы догадались, что есть возможность портала! А им сказали?

– Мы тратим время, – холодно ответил он.

– Вот как! Тогда я расскажу вам, что прочла в бункере лабиринта. Последнему из Ревеллиров было всего двенадцать лет. И он добровольно пошел на смерть, чтобы избавить Виир от проклятия этого камня. Никто из людей не может им владеть! Геласер ставит на своих носителях опыты! Великие Ревеллиры поубивали друг друга, как пауки в банке, чтобы все осколки объединились, и остался один бог!

– Какая грустная сказка, – саркастически усмехнулся Полоцкий.

– Это правда!

– Повторяю: мы теряем время.

Я посмотрела на Пастырей. Они были обескуражены, но молчали. Некоторые: Инга, Карина, Павел с Мариной демонстративно не смотрели на меня. Что ж, я предупредила.

– Не уверена, что мозаика сработает, как нужно.

– Просто пройди в середину и сконцентрируйся на нашем мире, – нетерпеливо поморщился Полоцкий.

Я так и сделала. Глаза закрывать, конечно, не стала. Но и без того задача была легкой. В воздухе, на уровне геласера, появилась сияющая точка. Она вращалась и быстро росла, растянувшись до просторной рамки, похожей на огромное зеркало. С той стороны я увидела наш город. По-утреннему темно, накрапывает дождь. Проход открылся на безлюдном пустыре рядом с водонапорной башней. Туда мы залезли как-то небольшой компанией, превратив заурядный взлом никому не нужной развалюхи в щекочущее нервы развлечение. Машинально я шагнула через портал, но тут же запястье сжало как клещами. Обернувшись, увидела искаженное страхом лицо Полоцкого. Сорвав кулон с шеи, я протянула руку на ту сторону – вне досягаемости.

– Ты пойдешь последней, – прошипел он.

– Ребята, – я старалась, чтобы голос не дрожал, – давайте.

Первыми прошли Полина и Саша, осторожно поддерживающий жену. Следом Кристина помогла Артему преодолеть преграду. Он сопротивлялся и хотел что-то крикнуть, но рот был надежно завязан.

Когда они оказались на той стороне, я посмотрела на Пастырей.

– Никто не хочет с нами?

Молчание. Я уже перенесла вторую ногу, готовясь отдать кулон, как вдруг мимо мелькнула фигурка: Юля Абрамец легко перепрыгнула через портал.

– Предательница! – выкрикнула Карина.

– Тихо! – заорал Полоцкий. – Давай сюда геласер.

Я протянула кулон. Отпустив мою руку, он рассмеялся и рывком вырвал камень из кожаной оплетки. Держа геласер на ладони, Бренин любовался его блеском. Портал начал сужаться. Я не выдержала и взглянула на Диму. Он стоял рядом, но смотрел на отца. Пристально, как приготовившийся к прыжку зверь. И когда тот перевел гордый взгляд на сына, Дима резко ударил его по руке снизу вверх. Сверкнувшей кометой геласер прочертил дугу над моей головой. Я услышала вопль Полоцкого, и портал захлопнулся.

Эпилог

Тогда мы обшарили всю траву у подножия башни, но ничего не нашли. А Полина утверждала, что видела, как геласер буквально растаял в воздухе, не долетев до земли. Скрылся ли он от нас или попал в другой мир на энергии портала – не знаю. Где бы он ни появился, геласер принесет беду, и мне остается лишь попросить прощения, как Говейдору.

Сеял теплый дождь. Освобожденный от пут смирительной рубашки Артем ошарашенно оглядывался. Юля стояла в стороне, зябко обхватив плечи. А я рыдала на плече у Кристины, и никак не могла успокоиться.

С тех пор прошло уже полгода. Полина почти поправилась: в нашем мире чужой вирус не выдержал. Они поженились и здесь. Это была скромная, но очень милая свадьба. Кристина готовится к поступлению в мединститут и подрабатывает в больнице, поражая своими способностями весь персонал. Главврач – суровый старик – в ней души не чает. Юля уехала в другой город, к тетке. С нами она практически не общается, так что больше ничего не знаю. С Артемом хуже всего. Он так и не оправился.