Осколки клана. Том 2

Как бы то ни было, случилось то, что случилось! Кто же знал, что за молодой клановой княжной отправится тот, кто буквально только что ввалился в небоскрёб после многомесячного отсутствия.

Дядя Олег был, конечно, «вежлив», но в своей, присущей только ему как необычайно могущественному клановому чародею манере: «Все, кроме Громовых, мусор! Соответственно, поступок девушки – пятно несмываемого позора для клана!» Для убедительности и скорости понимания оппонентом придавливая собеседника своей «Ужасающей аурой», из-за которой Антон не-то что слова вставить не мог, парню с места сдвинуться было трудно. Как на ногах-то устоял – и то непонятно! Надо ли говорить, что, услышав его отчёт, отец Хельги чуть не схватился за голову!

Впрочем, нет худа без добра… Случившееся позволило девушке устроить небольшой показательный скандал, доказав, наконец, что клан в отношении неё перегибает палку, и вытребовав для себя послабления, как минимум те, что были у её старшей сестры в этом возрасте!

Хотя Хельга вовсе не отметала вероятности, что получилось это в первую очередь из-за того, что она вообще в первый раз в своей жизни была в такой ярости и откровенно наорала на отца со старейшинами. Эффект неожиданности, так сказать!

Правда, теперь оставалось самое трудное – как-то извиниться перед Антоном за поведение соклановца. И одна мысль о предстоящем разговоре уже вызывала у девушки лёгкую панику, заставляя срочно придумывать «правильные слова», которые неизменно порождали в воображении бесчисленные негативные ответы парня.

– О Древо… – тихонько проскулила Хельга, положив ладошки на свой крепкий плоский животик, выглянувший из-за задравшейся пижамной рубашки.

«Ах… если бы нас так не прервали, он бы обязательно меня поцеловал… – вновь появилась непрошенная мысль, и Громова в отчаянии закусила губу, когда по телу, вновь ожив, понеслись горячие томные волны. – А потом…»

Фантазии вновь поглотили клановую наследницу, вот только в этот раз они оказались куда смелее. Девушка словно наяву представила, что там, на широкой кровати в доме Ольги Васильевны, под мощными ритмичными движениями обнажённого тела Бажова извивается и стонет не какая-то там Алёна – а она сама, и его светящиеся зелёные глаза смотрят только и исключительно на неё!

Хельга так увлеклась этими неожиданными, приятными и немного запретными мечтами, что и не заметила, как шаловливая ручонка, словно обретя разум, сама собой скользнула под резинку пижамных штанишек.

* * *

– Отогрелась? – мягко спросил я понуро сидевшую на соседнем стуле Ефимову, двумя руками обхватившую большую кружку всё ещё исходящей паром какавы.

Девушка согласно покивала, всё ещё пряча заплаканные глаза под слегка влажной красной чёлкой. Когда я на руках затащил в прихожую продрогшую и рыдающею в непрекращающейся истерике Нинку, переполошив заодно прислугу и большую часть обитателей дома, Клара с Алёной практически сразу же увели её в горячую ванну, в то время как мне пришлось объяснять Ольге Васильевне, Маргарите Юрьевне и Елизавете Всеволодовне, что с ней случилось, и где я её нашёл.

Сказать по правде, если не учитывать обстоятельства, продрогшая до костей на морозце чародейка из клана, разделявшего огненную стихию – это своеобразный курьёз. Однако ни одной из взрослых женщин вовсе не было смешно, наоборот, они очень серьёзно отнеслись к произошедшему, а служанка и вовсе подтвердила, что девушка действительно заходила под вечер и спрашивала меня. Впрочем, она и представить себе не могла, что, получив отрицательный ответ, гостья не уйдёт по своим делам, а тихонько сядет дожидаться меня на крылечке.

Не знаю уж, чему там хмурилась Ольга Васильевна, периодически поглядывая на пустой потолок, однако конкретно мне она не сказала ни слова из-за столь позднего возвращения домой. Так уж получилось, что в этот холодный вечер у обитателей нашего коттеджа просто не было никакой надобности покидать его хорошо протопленное нутро до самого утра, а потому, загуляй я подольше, последствия для моей подруги могли бы быть довольно печальными. На улице не зима, конечно, и вряд ли красноволосая замёрзла бы насмерть, но, как буркнула моя опекунша, отправившись за лекарствами: «Для женского здоровья многого и не нужно!»

Нину отогрели в ванной, растёрли какими-то особыми маслами, специально созданными для таких случаев, а затем спустили в туго замотанном очаровательном белом халатике прямиком на кухню, где Ольга Васильевна собственными руками влила в студентку несколько принесённых ею пузырьков с разноцветными жидкостями. Поданный на стол только для нас двоих поздний ужин красноволосая практически проигнорировала, вяло ковыряясь вилкой в кусочках сочного мяса, зато какава, внезапно обнаруживавшаяся в запасах Клары, пошла на ура. Так что, когда остальные женщины тихо удалились по своим спальням, оставив нас с подругой наедине, Нина потягивала уже вторую кружку горячего сладкого напитка, уже чуть более живо, нежели ранее, отвечая на мои попытки заговорить.