Осколки клана. Том 2

А что на востоке? Ну, если не считать гордый, но неконфликтный Ростов, возведённый на реке Дон, затяжная война с которым невыгодна по многим причинам, остаёмся только мы. Да, Москва – огромный Полис, но он один-единственный на этом направлении и контролирует значительные территории, окруженные со всех сторон также отнюдь не карликами. Казань, Холмгарёр и Сыктывкар постоянно отвлекают внимание и силы, не позволяя сосредоточиться на Киеве, что в итоге делает из Москвы просто идеального противника. Не стоит также забывать и о том, что в связи со своими размерами наш Полис окольцован огромной Запретной Зоной, что в результате сказывается на скорости реакции на набеги и захват территорий.

«Какой я, мать его за ногу, умный стал! Даже приятно, – мысленно усмехнулся, быстро сбегая по общественной лестнице с третьего яруса на второй. – Вот что качественное образование и доступ к информации с людьми делают! А ведь ещё чуть больше года назад, тогда ещё житель Нахаловки, Антон Каменский, живя на дне среди голода и нищеты, вполне готов был поверить Мытько-Черепу, что это мы на Киевские земли постоянно лезем, потому как у них ирий, а нам здесь жрать нечего, вот власти и завидуют. Глупым был, всё считал, что если человек и там, и там жизнь видел, да всё на словах из Москвы стремится, хоть и неплохо здесь устроился, то это что-то да значит!»

Выйдя из межэтажной башни, я быстренько огляделся, заодно размышляя о том, что, считая себя зрелым, разумным и вообще повидавшим жизнь, до попадания в Тимирязевскую Академию зачастую думал чужой головой и в какой-то мере свято верил в то, что: «Хорошо там, где нас нет…» И чем дальше, тем лучше! Хотя сейчас абсолютно точно уверен, что с моим характером точно не выжил бы в киевском «Грязном Городе», аналоге нашего Дна. Уж больно у них там всё жёстко.

В общем, не то чтобы текущие проблемы Киева меня как-то касалось напрямую, всё же я теперь чародей клановый, к тому же ещё студент, а удалённую службу в пограничных крепостицах несут члены гильдии, завязанные на Полис и Княжеский Стол. Однако гражданская война там как минимум означала бы, что в ближайшие год-два, а то и все десять можно не ожидать крупных набегов на нашу территорию из этого Полиса. А тем более полноценной войны. А это уже такие события, при которых неважно, студен ты, клановый, состоишь в гильдии или вовсе не присоединившийся ни к кому одарённый. Мобилизуют всех без разбора!

Минут через пятнадцать, поспрашивав прохожих, я вышел-таки к лабазам при Киевском вокзале, нашедшимся на втором уровне этого района. Угрюмое это оказалось местечко, особенно сейчас, поздним вечером, когда из десяти фонарей горело, дай Древо, два, кристаллы-световики же в остальных были либо выкручены, либо безжалостно разбиты. Глазки же свои я не включал, не желая распугивать аборигенов.

Заглянув первым делом в административную контору при складах, оказавшуюся небольшой пристройкой, в которой только и было, что прихожая, где меня встретил напыщенный и не очень вежливый помощник складского распорядителя, кабинет начальника, ушедшего куда-то на объект, и небольшая раздевалка с сортиром и душевой. Где нашлись очень удобные и, главное, прибитые к стенке крепкие металлические шкафчики, в которых работники хранили повседневную одежду, переодеваясь в сменную служебную форму. Основательные такие… практически настоящие сейфы, разве что на простеньком подвесном замочке, взломать который не составило проблем даже мне.

Можно, конечно, было бы самому покопаться в амбарных книгах, хранившихся в кабинете начальника, однако, не зная, как ведётся местная бухгалтерия, не факт, что я что-либо нашёл бы. А времени, скорее всего, потратил бы немеряно и точно не смог бы скрыть следы своего присутствия, да и шанс быть обнаруженным в процессе показался мне неоправданно большим. А заиметь проблем на пустом месте не хотелось.

Так что выйдя из конторки и грозно ругаясь, прошествовав прямо перед нарядом охранников с арбалетами, блокирующих проход на складскую территорию, я шмыгнул в ближайший переулок, откуда пробрался в глухой дворик явно нежилого здания. А уже минут через пятнадцать аккуратно съехал по водосточной трубе с крыши одного из лабазов, неудобного для наблюдения от входа. Добрался до карниза метрах в трёх над землёй, а затем бесшумно спрыгнул оттуда прямиком в глубокую тень возле одного из неработающих фонарей, откуда и вышел через пару секунд, совершенно не скрываясь и демонстрируя, что наглость – второе счастье.

Работы на этих длинных улицах, зажатых между лишёнными просветов огромными, безликими громадами складских помещений, продолжались и в этот час. Однако никого из тружеников не смутил и уж тем более не вызвал подозрений уверенно идущий куда-то парень, пусть и одетый не в форменную спецовку. Так как я не зажимался, не крался, и вообще, целеустремлённо шагал куда-то вперёд, производил впечатление человека, имеющего право здесь находиться, то никто из тех, кому за это не платят, и не лез с ненужными вопросами.