Осколки легенд. Том 1

— Сейчас не понял, — ошарашенно захлопал глазами Флоси. — Чего не так-то?

Он глянул на себя. Ну да, кольчуга маленько ржавая, сапоги заляпаны не пойми чем, портки не только мокрые, но и местами драные. Так ведь и на дворе не лето? Зима без грязи не бывает!

— Госпожа Эбигайл насчет тебя точные указания дала, — объяснил закипающему Флоси один из стражников. — Коли ты будешь опрятно одет и вымыт — пустить. А если как сейчас — так шиш. И другой вход не ищи, все одно выставим на улицу. Иди, приведи себя в подобающий вид, и тогда возвращайся.

— Да вы знаете, кто я? — покраснев, заорал Флоси. — Знаете?

— Пьянчуга, что под телегой живет, — без тени насмешки сказал самый юный из стражников.

— Ты знаешь, щуренок, кому я служу? — вытаращив глаза, продолжил северянин. — Он чихнет, вас всех тут не будет!

— Лэрда Хейгена мы в любом виде пустим, — заверил его стражник. — Но при чем тут ты? Хотя… Найди его, и, если он скажет тебя пропустить, то мы это сделаем.

Где искать своего ярла Флоси не знал, к тому же сообразил, что козырять его именем это плохая идея. Ярл — он так-то добрый, но если что, то еще и беспощадный.

— Чего хоть празднуют? — перестав орать, спросил у стражников он. — Свадьба, что ли?

— Ну ты силен! — расхохотались они. — Новый Год нынче! Йоль, по-вашему!

Вот это Флоси обескуражило. Когда он садился за стол в последний раз, до Йоля оставалось еще четыре дня. Выходит, опять подлое время над ним издевается и идет так, как хочется ему самому, не спросив его, Флосиного, на то мнения и разрешения.

Северянин спустился по лестнице вниз, во двор, сел на последнюю ступеньку лестницы и призадумался.

Не выпить в йольскую ночь — это великий грех. Если этого не сделать, считай, весь будущий год уже пошел насмарку. Либо трезвым его проходишь, либо удачи не видать.

Но и пить одному — это тоже не дело. И ведь как назло — пуст двор перед крепостью. Всегда на этом огромном пространстве столько народу околачивается — воины короля, девки из кухни и портомоен, рыцари, что под рукой Гунтера ходят, и, понятное дело, люди из их клана. Линдс-Лохены, стало быть.

А тут — никого. Даже этой мелкой писклявой занозы нет, дочери ярла. Уж эта засранка всегда тут околачивалась, а тут — тишина. Никто не орет, не горланит, ничем сверху не бросается.

Вот же. Ну как даже она там, за светящимися в ночи окнами? А он, один из лучших воинов клана, тут. Одинокий, трезвый и грустный.

Причем даже непонятно, что из вышеперечисленного хуже.

В это время что-то зашуршало неподалеку от лестницы, а после за угол метнулась черная тень.

Флоси, чувства которого были обострены, как и у любого пьющего человека, поневоле пребывающего в преступной трезвости, рванул за ней и через секунду держал за шиворот сучащего ногами маленького человечка.

— С праздничком! — просипел человечек, и северянин узнал в нем казначея Ромула. — Всех благ!

— И тебе, — проворчал Флоси, подняв казначея повыше. — Ты чего тут? Чего не со всеми?

— Так это у вас праздник, — зачастил тот. — А мы, финансовые работники, не отдыхаем. Это у вас Новый год начинается, а у нас старый заканчивается. Баланс подбить надо, сальдо свести, ревизия опять же…

— Темнишь ты, братец, — рыкнул Флоси.

Ему очень хотелось выпить, но с этим скользким типом он этого делать не хотел. Лучше никак, чем так.

— Вот все вы мне не верите, — обиженно скуксился Ромул. — Кроме, само собой, нашего повелителя Хейгена, да прольется небо ему под ноги. Только он мне верит, только он знает, какова она, казначейская доля.

— Ну да, ну да, — подтвердил Флоси, размышляющий о несовершенстве бытия.

Еще он, исключительно по привычке, проверял содержимое казначейских карманов, перемещая все полезное из них в свои.

— Ох ты, — из одного он извлек целую пригоршню серебряных вилок и ложек. — А это у тебя откуда?

— Новогодний подарок нашей королевы, — немедленно ответил Ромул. — Будущей королевы. Она мне их сама вручила и сказала, что, мол, на долгую и добрую память.

— Хорош врать. — Флоси отпустил казначея, тот бухнулся на снег. — Ворюга ты. Это все знают.

— Зря вы так. — Ромул шустро встал на ноги, отбежал подальше и во весь голос заорал: — Сам ты знаешь кто? Пьянчуга бородатый! Неумытик! Тьфу! Вонючка!

Выпалив все это, казначей шустро припустил в сторону заднего двора, и вскоре исчез из виду.

— В принципе, все верно сказано, — согласился с его словами Флоси и стал разбирать добычу.

Большей частью это был разнообразный хлам, который пронырливый казначей, похоже, таскал откуда только можно. Но одна вещь вызвала у Флоси прилив радости.

У него в руках оказался свиток перемещения.

— Спасибо, — подняв лицо к небу, истово произнес Флоси. — Прямо вот — спасибо!

Это был билет в нормальное, человеческое празднование Йоля. В то место, где не смотрят на чистоту штанов и расчесанность бороды. Это был билет на Север. Домой!

А самое главное — он помнил, что Ульфрида, кенигова дочка, говорила ему про то, что на этот Йоль будет устроен большой праздник. Ну, может, не на этот, а на прошлый, но точно она что-то такое рассказывала. И вот там-то ему точно нальют!