Осколки летней грозы (СИ)

Ноктис чуть не задохнулся, так тяжела была волна прошлого, навалившаяся на него. Давно он так тонко не чувствовал красоты, картина была ещё лучше, чем Ноктис помнил. Клэр тоже. И она ускользала от него, а Ноктис стоял столбом, как идиот. Последнее, что он осознал — блеск на её руке был обручальным кольцом. Двери лифта закрылись.

Ноктис только тогда услышал, как колотится его сердце, почти так же бешено, как музыка в её наушниках. Воспоминания о том лете и исчезнувшей из его жизни девушке нахлынули. Он никогда не спрашивал себя, что было бы, если бы она осталась рядом с ним. У него просто не было времени на подобные размышления. А теперь… Было бы это кольцо его? Почему его, раньше не думающего о таких вещах, задела эта деталь?

Давно разучившийся проигрывать Каэлум стиснул зубы, возвращая себе ту деспотичную решительность и твердость, что он приобрел за прошедшие года. Он успел нажать на кнопку открытия дверей до того, как лифт уехал в гараж, и с удовлетворением осознал, что в этот раз Фэррон от него не убежит.

***

Лайтнинг сидела за круглым столом, она несколько раз пожалела, что согласилась на это. Впрочем, кажется, Ноктис не спрашивал её, просто поставил перед фактом — её свободные полчаса в обмен на чашку кофе.

«Дорогого кофе!» — оскалилась она слишком помпезному заведению, в котором Каэлум даже имел личный счет.

Богатенький соседский мальчишка вырос в богатого господина. И Клэр ощутила волну мурашек на спине — дурной знак. Снова спустя много лет они встретились, и снова она удивлялась, как Ноктис вырос, изменился. Теперь её притяжение к Ноктису становилось более осознанным. Он, кажется, стал ещё выше и мужественней, лицо его окончательно потеряло детские черты и приобрело еле заметную щетину. Отрезвляло лишь то, что теперь их разделял даже не железный забор — настоящая пропасть.

Сняв неудобный пиджак и положив его на соседний стул, она заметила, как пристально смотрит на неё Ноктис. Белая блузка немного просвечивала, но и без того Клэр ощутила себя голой. Он, не смущаясь, ловил каждое движение и изгиб, оценивал. Лайтнинг стало не по себе, она иногда ощущала на себе такие взгляды и уже понимала, чем они ей грозят.

— Ты предложил мне выпить вместе кофе, а не раздеть меня взглядом, — с вызовом вздернула подбородок Клэр.

Ноктис вспомнил, что всегда из себя представляла оторва Фэррон, похоже, она не так уж сильно изменилась. Впрочем, по делом ему за то, что плохо скрывает свой интерес. Каэлум, улыбнувшись, откинулся на спинку стула.

— Прости, если смутил, мы ведь давно не виделись, — он наклонил голову, сминая уголок бумажной салфетки.

Клэр поджала губы, будто он её в чем-то винил, хотя голос Каэлума казался спокойным и мягким. Она не помнила его таким. Клэр поняла, что этот низкий тон тоже задевает в её теле какие-то приятные нити. Таким голосом говорят абсолютно уверенные в себе и своих действиях люди.

— Что ты забыла в Company&guys? — небрежно поинтересовался он.

— Проходила собеседование, — неохотно сообщила Клэр и посмотрела в сторону.

Ноктис покосился на папку, лежавшую на столе — наверное, её резюме. Даже закралось желание, не спрашивая разрешения, пролистнуть его на её глазах, чтобы позлить.

— А как же военная академия и служба по контракту? — недобро усмехнулся он. Он вспомнил их давний разговор на крыше. В то время, когда они встречались последний раз, в юношеских головах кружил максимализм и романтика. С тех пор многие его детские мечты разбились о реальность.

Клэр тихо усмехнулась — завидной же памятью владел Каэлум. Видать до сих пор был к ней неравнодушен, раз припомнил и такое.

— Академию я закончила — сержант Фэррон, диверсионный отряд, пять горячих точек за полтора года, — отбарабанила она с такой же язвительной улыбкой.

Ноктис опустил глаза — перед вырезом на груди девушки маячил тонкий военный жетон, совершенно контрастирующий с этим костюмом. Ноктис только сейчас догадался — это маскарад, чтобы пустить пыль в глаза на собеседовании. Клэр действительно не изменилась внешне ни капли, как будто навсегда осталась семнадцатилетней. Возможно, она до сих пор таскала те вызывающие вещи и демонстрировала обидчикам средний палец. Во всяком случае ему хотелось, чтоб это было так. Ведь и страстность этой девушки, привлекшая его подростком, никуда не исчезла, разве что стала какой-то сознательной. Ноктис тоже теперь имел опыт и мог дать своим чувствам название.

— И что произошло с твоей карьерой? — всё так же скучающе поинтересовался он.

— Ранение, полгода в госпитале, — опять нехотя ответила она, вертя в пальцах ложку.

Ноктис посмотрел на её лицо, убрав улыбку. Ему захотелось узнать, где скрывается шрам на её теле, чтобы оценить урон или красоту того.

— И ты испугалась?

— Нет. Они испугались, — пространно сообщила Фэррон. Она была девушкой, и на службе это старались не забывать. — Решили отправить меня в отставку, теперь я ищу место в службе охраны. А ты что забыл здесь? — попыталась перевести тему она.