Осколки маски

Через пару часов нудной, но необходимой работы сделал перерыв, чтобы навестить Казуки. Отправленного спать парня я нашел в спортзале, где он выжимал из себя последние соки. Зайдя внутрь с увязавшимся за мной Брандом, застал Казуки отжимавшимся от пола. Услышав, как кто-то зашел, парнишка сначала повернул голову, а потом резко вскочил на ноги и низко поклонился.

— Мне нет прощения, господин! Я готов принять любое наказание!

— Не совсем понял, о чем ты, — подошел я к нему и, махнув рукой, добавил: — Присядем.

Похоже, он сильно себя накрутил.

— Простите, господин, — произнес он, не шелохнувшись.

— Сядь, — велел я, опускаясь на татами.

Бранд тут же попытался воспользоваться ситуацией и залезть ко мне на колени, за что был слегка затискан, поднят и уложен рядом. Еще немного, и с колен его придется спихивать. Поднимать эту тушу будет сложновато. После меня на татами опустился прячущий взгляд Казуки, только не на задницу, как я, а на колени.

— Простите… — произнес он тихо.

— Казуки, — вздохнул я, — пусть это будет звучать банально, но ты ни в чем не виноват. Если уж кто и виноват, то это Атарашики-сан. Ни тебе, ни мне неоткуда было знать, что так произойдет, а вот она проиграла в знаниях, ну или в памяти своей родственнице. Но даже так, сделала она это не по своей халатности, и обвинять ее лично у меня не получается. Забей. Дерьмо случается.

— Я должен был стерпеть, — произнес он тихо. — Не показать виду.

— Вот если бы тебе это приказали, зная, что произойдет, тогда да. Да и то… Главная проблема в том, что мы не знали, как все выйдет. Ты свою роль в ритуале выполнил, сделал что требовалось, остальное тебя не должно волновать. Это уже наши с Атарашики-сан проблемы. Наша работа.

— Но ведь теперь у рода будут проблемы, — поднял он голову, поймав мой взгляд. — А чтобы избежать этого, мне надо было всего лишь перетерпеть.

— Казуки… — произнес я немного раздраженно. — Какого хрена я должен успокаивать тебя, будто ты дитя малое? Если я сказал, что ты ни в чем не виноват, значит, это так. Будь иначе, я бы не стал тебя жалеть. Но даже в этом случае ты должен услышать, принять и больше так не делать. Хватит тут нюни разводить. И запомни хорошенько: впредь я не желаю слышать от тебя слова «господин». Ты Аматэру! У тебя более нет господина. Есть лишь старшие. Где это видано, чтобы родня обращалась друг к другу подобным образом?

— Прос… — начал он, но встряхнулся. — Я понял.

— Еще раз. Ты — Аматэру Казуки. Ты лицо рода, его сила, его опора. Господин для всех слуг рода. Тот, за кого они в случае чего пойдут умирать, и, умирая, они должны быть горды, потому что их господин достоин этого! Сожги на хрен свои сопли и неуверенность! Среди Аматэру подобного не водится. И даже если ты где-то ошибся, прими это с честью и постарайся не повторять. Каков наш девиз?

— Во славу нашу, сквозь время, — произнес он твердо.

— И этот девиз верен для всего рода, как самих Аматэру, так и наших слуг. Но как они смогут произносить его, если их хозяева будут недостойны? Именно мы их гордость, их слава, их жизнь. И мы обязаны соответствовать.

— Я понял! Я не подведу!

Похоже, моя импровизированная речь удалась. Парень прямо-таки горит воодушевлением.

— Вот и отлично, — начал я подниматься на ноги. — Пока что от тебя требуется лишь быть сильным, в том числе и физически. Так что продолжай тренировки, — пусть пар спустит. — Об остальном позаботимся мы с Атарашики-сан.

Вскочив на ноги сразу, как только я показал, что встаю, он вытянулся в струнку и громко произнес:

— Есть!

И тут же упал на пол, принимая положение лежа и начиная отжиматься.

— Пошли, Бранд. Не будем мешать энтузиазму молодых. Смотри не перетрудись, Казуки.

— Есть! — только и ответил он, продолжая отжиматься.

А Бранд просто подошел к парню и укусил за лодыжку.

— Ах ты ж мать! Больно же!

* * *

Личного вызова от императора мы так и не дождались, зато нам прислали приглашение на празднование дня рождения императора Мэйдзи. По словам Атарашики, после Второй мировой ходили слухи, что праздник переименуют во что-нибудь вроде Дня культуры, но не сложилось, так что третьего ноября вся страна празднует днюху одного из величайших императоров Японии. Это не мое мнение, но я согласен, что посредственность не смогла бы выиграть гражданскую войну и вывести страну из той задницы, в которой она пребывала, в топ «десять лучших стран мира». В этот день во дворце вручают различные государственные награды, после чего там проходит праздничный банкет, во время которого, я уверен, нас и пригласят на личную встречу с главой государства.