Осколки миров

Проснулся я в удивительном комфорте, тепле и на мягкой кроватке, бережно укрытый пушистым одеялом. В первые секунды меня это устроило, и я собрался погрузиться обратно в сон, но постепенно возвращающаяся память сообщила о несоответствии реальности с воспоминаниями. Вместо того чтобы валяться в грязи на земле и простужать легкие, я…

Отбросив в сторону одеяло, я подскочил на месте, когда, словно громкий поезд, в мое сознание ворвались образы последних секунд.

Глаза быстро просканировали незнакомое помещение на предмет опасностей и, не обнаружив их, допустили остальные отделы мозга до анализа ситуации.

Итак, помещение. Уютный деревянный домик с небольшим теплым камином в углу. Аккуратно сложенные на деревянной полке книги, большой прямоугольный стол с закругленными краями и потрясающе контрастирующий вид из окна.

Сам я лежал не на кровати, как подумал сначала, а на небольшом диване, укрытый одеялом с «бабулькиным» узором.

Немного посомневавшись, я все же направился к окну, выглянув за него и оперевшись руками на тонкий подоконник.

Контраст теплого уюта внутри помещения и липкого туманного страха за окном знатно прочищал мозги от лишних мыслей.

Там, за окном, были неровные ряды надгробий, сухие пожелтевшие листья оплетали сгнившие ограды, а по земле, между корнями сухих, скрюченных деревьев, распустил свои щупальца белый туман.

— Ты очнулся. — безжизненный голос раздался за моей спиной.

Испугавшись, я чуть не выпрыгнул в окно. От этого поспешного действия меня уберегли ноги, которые отказались действовать всё от того же испуга.

Меня бы, наверное, удивило столь разное отношение моих частей тела на страх, но появившийся спаситель мигом вытеснил все лишние мысли из моей головы. Надо же, сколько всего видел, а об этих ребятах даже не вспомнил.

— Ты призрак? — решил уточнить у полупрозрачного силуэта, изображавшего восьмилетнего мальчика.

Выглядел он, кстати, гораздо лучше, чем изображал знакомый мне кинематограф. Пусть он и словно светился неоновым голубым светом, но в остальном выглядел сносно и не думал парить над полом, спокойно размещаясь на нем.

Одет мертвый паренек оказался в мятую рубашку, простенькие штанишки и ботинки. Растрепанная прическа покачивалась от несуществующего ветра, а в правой руке мальчуган держал плюшевого зайца с разными пуговицами-глазами. И было неясно, то ли игрушку неумело починили, то ли создавали такой.

С общим, весьма мрачным, окружением вид привидения навевал смутные опасения и страх.

— Призрак? Нет! С чего ты взял? — оглядевшись вокруг, мальчик прижал к себе игрушку и заговорщицки наклонился ко мне. — И вообще, я их боюсь. Мама говорит, что их не существует, но я сам видел, как дверь открылась, когда рядом никого не было!

Я вовремя прикусил язык и не стал сообщать о том, что одно привидение я точно вижу. Зато уточнить другой вопрос поспешил:

— Мама? Где же твои родители в таком случае? — уточнять, кем себя считает мальчик, я не стал.

— Они ушли, но скоро вернуться. Они обещали!

— А как давно они ушли?

Что-то было не так в его движениях. Какая-то, словно неестественность и нереалистичность. Словно до крайности достоверная театральная игра, которая настолько идеальна, что вызывает тревогу.

— Не знаю, — беспечно пожал он плечами, — часы встали, а время я все равно смотреть не умею. Кстати! А что ты делал у нас в саду?

Бросив взгляд за спину, я не стал переспрашивать, считается ли кладбище за окном садом. Вместо этого ответил максимально спокойным голосом:

— Я заблудился. Не подскажешь, куда же я попал?

— А как же ты заблудился? Откуда ты пришел? — ребенок подошел ближе.

— Упал в кроличью нору, — поспешил я ответить.

— Расскажешь?! — столько в его голосе было детского восторга, что я ляпнул:

— Обязательно. — Но следом поспешил вставить: — Только сначала ты мне расскажешь, где я? Хорошо? А потом, после того как я расскажу, ты не мог бы отвести меня к выходу отсюда?

— Ладно, — печально согласился на мои условия паренек, — а ты разве не хочешь подождать моих маму и папу? Они обещали скоро вернуться!

Вот оно. Я понял, что меня пугало. Как только он переставал говорить, он зависал, переставая шевелиться. А его слова и движения очень похожи на анимацию персонажа в игре, которая проигрывается в зависимости от ситуации.

Вывод не сделал мое нахождение здесь легче, а, скорее, наоборот.

— Нет, я бы хотел поскорее двинуться дальше. А не подскажешь, куда пошли твои родители? Очень уж интересно! — постарался я изобразить искреннее любопытство.

Скорее всего, беспокойство в голосе испортило мою актерскую игру, но призраку оказалось все равно, и он просто пояснил:

— Когда всё случилось, они остались там, — взмах рукой за спину (спасибо, что не за мою), — но обещали потом вернуться сюда.

— А где это там? — приходится вытягивать каждый ответ из него клещами. Раздражает.

______________