Осколки. На острие боли (СИ)

Если бы мама хоть иногда прислушивалась ко мне, то услышала бы в моих словах горечь. Но ей до меня не было никакого дела. Алина то, Алина сё. Ее отрада и надежда на будущее. Любимая дочка.

Иногда у меня складывалось ощущение, что я – приемная дочь, а вот Алина – плод любви. Хотя я каждый раз осекала себя, ведь это был бред. Отец у нас точно был один. Во всяком случае, у меня была такая же родинка на внутренней стороне бедра, как и у папы, так что сомневаться в нашем с ним родстве у меня никогда не было повода.

– Ну ты же ее знаешь лучше меня, вы ведь подружки, наверняка она делится с тобой секретами. Давно у них с этим… Никитой?

Мама так хотела услышать ответ, что схватила меня за запястье и требовательно заглянула мне в глаза. От этого взгляда у меня мороз по коже.

– Не-н-недавно, – я аж даже заикаться стала, настолько непривычен был интерес матери. Даже отец перестал есть, а исподлобья наблюдал за нашим разговором.

– Недавно это хорошо, значит, ничего серьезного.

Мама сразу приободрилась и заулыбалась, даже встала и запорхала по кухне, ища прихватки. Сегодня она запекала шарлотку в духовке.

– Что ты задумала, Ир?

Даже отец нахмурился и заговорил с ней, почуяв подвох, как и я.

– Не трогай детей, не вздумай их вмешивать в свои отношения с этими Косоруковыми, – процедил он, выказывая недовольство ими, которое отзывалось в моей душе согласием. Не нравилось мне мамино поведение с тех пор, как они появились в нашей жизни. Уж больно требовательные, многого хотят и принижают наш образ жизни.

– А ты не лезь. Ишь, голос у него прорезался. Мнение, – презрительно скривилась мать и хмыкнула, глядя на него свысока. – Как пил с мужиками, так и продолжай. А со своей дочкой я сама разберусь.

– Со своей? – набычился отец и встал, упираясь кулаками в стол. – Может, ты запамятовала, но Алина Отрадная, а не Косорукова и уж тем более Медведева. Так что прикуси язык, Ирина, и послушай меня!

Я впервые видела отца таким, поэтому подорвалась и отскочила в сторону, не желая становиться свидетелем их очередной ссоры. И если раньше агрессоров выступала мама, то теперь им был папа.

Когда я выскочила в коридор, то увидела только вошедшую в квартиру Алину. Она выглядела счастливой и веселой, и ее вид снова напомнил мне, что она украла у меня мечту.

– Опять ругаются? – скривилась она и поставила на тумбочку белую сумочку. Она заметила мой интерес и улыбнулась? – Нравится? Ник подарил. Брендовая, даже номер серийный есть, я проверяла.

– Поздравляю, – сухо сказала я ей и скользнула мимо нее к себе.

Вот только до комнаты не дошла. Услышала истошный крик матери, от которого у меня волоски на теле встали дыбом.

– А ты меня не учи! Я лучшего для Алины хочу, ясно?!

– Денег ты родительских хочешь! Их одобрения, думаешь, никто не видит? Пожалела, что замуж за меня вышла, так и скажи, не нужно маскировать всё это под добром! У Алины бы лучше спросила, хочет ли она такой судьбы.

– Захочу, спрошу! И у тебя не поинтересуюсь, ясно?! Если бы тебя беспокоила ее судьба, ты бы поддержал меня! Впрочем, кому я это говорю. Тебя она всегда не волновала. Только Софу свою одну любишь!

– Не начинай, Ир.

– Думаешь, я не вижу? Одна я об Алине беспокоюсь, дарю ей любовь, которую ей не дает отец.

– Ира!

– Мог бы и не демонстрировать так откровенно, что она тебе неродная дочь!

– Ира!

Мама заплакала, а вот Алина застыла, так и не сняв одну туфлю с ноги. Ее лицо побледнело, а я не могла сдвинуться с места, чтобы как-то отреагировать.

– Замолчи! – прошипел маме отец. – Соня может услышать!

Слова отца были резонны, но уже было слишком поздно.

– Не услышит! Наверняка заперлась в комнате и играет в свои игрульки на компе! Вся в тебя!

Мне было больно слышать слова матери, но это было не так важно, как состояние Алины. Она продолжала стоять около входной двери и молчала, никак не отреагировав на оглушающую новость, которая прозвучала как гром среди ясного неба.

– Алин, – прошептала я и наконец отмерла. Подошла к ней и неловко погладила ее по спине. Мы давно с ней не общались, так что я чувствовала неловкость, находясь с ней так рядом и в молчании.

– Не трогай меня, – крикнула она, дернула плечами и опустила голову.

Казалось, она даже не заметила, что так и не сняла одну туфлю, настолько сильным было ее потрясение. В этот момент на кухне затихли родительские крики, а затем раздались шаги.

– Кто пришел, Соня? – раздраженно спросила мама и только потом вышла в коридор и увидела Алину. Застыла на полпути с открытым ртом и выпученными глазами, в которых горел настоящий ужас. – Детка, я… Ты давно тут? Мы с папой…

Мама оглянулась в поисках отца, который остановился за ее спиной, но помощи от него не получила. Он и сам замер, не зная, что сказать, ведь такого поворота событий они оба не ожидали.

– Я всё слышала. Это правда? Ты изменила папе? – выпалила Алина, стараясь держать себя в руках, но я стояла рядом и видела, как в уголках ее глаз возникла влага.