Осколки неба, или Подлинная история "Битлз"

– Если ты будешь выбрасывать мои бумаги, этого не будет никогда, – мрачно заявил Пол. – И прошу тебя, больше никогда не убирай кошачий КАЛ! Убирай ГОВНО!!!

Джейн непонимающе наморщила лоб.

– Как можно быть такой... – продолжал Пол. – Такой...

– Я так воспитана. А ты, ты разве не хотешь стать другим?

– Но не до такой же степени.

– Пол!

– Ну хорошо. Я виноват. Прости. Исправлюсь.

Джейн утерла глаза и спросила:

– Ты меня уже не любишь? Совсем-совсем?

– Да люблю я тебя, – раздраженно ответил Пол. – Люблю.

– Нет, не любишь.

– Ну что, мне на колени встать?

– Не надо. Тут грязно.

Пол покачал головой удивляясь женской логике. Хрупкая и беззащитная Джейн всхлипывая смотрела на него.

– Ну хорошо. Черт с ними, с этими черновиками, – сжалился он. – Извини, что я на тебя накричал. Хотя и ты тоже хороша. Если я иногда и злюсь, ты ведь тоже можешь мне сказать – «Иди в задницу!» или «Отвали!»

– Не могу, – ответила Джейн твердо, и Пол неожиданно понял, что вся ее беззащитность была притворством. – Ты прав. Один из нас должен перевоспитать другого. Но только не ты.

Через неделю в доме появились дворецкий и домоправительница, а также английская пастушья собака по кличке Марта, вмиг разогнавшая прижившееся в доме кошачье полчище. Немного позже появился и порядок.

Как бы то ни было, Пол теперь не мог надеятся на свои «архивы», и в новом альбоме он использовал только новые песни.

«Резиновая душа» возглавляла национальный список популярности в течении шести недель и еще долго оставалась в «горячей десятке».

Вскоре «Битлз» принялись за сочинение следующей пластинки.

Джон вспомнил о своем давнишнем обещании Клаусу Воорману, другу Астрид Кирхгерр. Брайан связался с ним, и тот нарисовал для альбома «Revolver»[92] отличную обложку...

Этот диск критики единодушно признали вершиной творчества «Битлз». И даже высказывали опасения, что на том оно и закончится. Так как представить что-нибудь лучше уже просто было невозможно.

Выстрел «Револьвера» попал в десятку. Мир был потрясен вновь. Этот альбом продержался на верхушке хит-парада уже девять недель.

Отметить все эти победы «Битлз» собрались на квартире Брайана. Это была вечеринка редкостная по своей теплоте. Не было никого лишнего, зато были все самые близкие «Битлз» люди. А так же новые друзья Джорджа и Пола – гитаристы Эрик Клэптон из «Крим» и Денни Лейн из «Муди Блюз». Мик Джаггер, несмотря на просьбы не брать никого «чужого», приперся с какой-то невероятно длинноногой девицей. Но она так наивно хлопала огромными карими глазами, что понравилась всем и не стала помехой дружескому веселью.

– Леди и джентельмены, – начал вечеринку Брайан. – Всех вас я тут собрал недаром...

– Поскольку скидываемся? – без улыбки спросил Джордж.

Брайан поперхнулся. Потом поправился:

– Я хотел сказать, что собрал вас тут всех не случайно...

– А нарочно, – помог шефу Ринго.

– Вот-вот, верно, Ричард! – обрадовался Брайан. – Пора отпраздновать новое рождение группы «Битлз». Да! Вы не ослышались! Много ночей подряд мне ничего не снилось. И я уже начал скучать. Но вот, на днях это все-таки случилось. И сон был вещим. Мне приснилось яблоко. Оно просто лежало в траве. И ничегошеньки не происходило. Никаких ежей! Я долго к нему присматривался: а не грейпфрут ли это, или, не приведи господи, груша?! Но нет! Нет, и еще раз нет! Это было яблоко. Вот, собственно, и все.

Брайан победно оглядел слегка ошалевших гостей.

– И, когда я проснулся, я понял, что все еще можно начать с начала. Да здравствует «Битлз», да здравствуем мы.

Гости принялись чокаться.

Показывая на Эрика глазами, Патти спросила Джорджа:

– Он действительно гитарист?

– Дальше некуда, – ответил тот.

– Жаль, – сказала Патти.

– Не понял? – поднял брови Джордж.

– Чего ж тут непонятного? – ответила Патти. – А этот? – указала она на Джаггера. – Тоже?

– Тоже.

– Кошмар.

Гости беседовали, разбившись на группки. Джон захватил внимание Пола, Денни Лейна и Джаггера. Но больше всего его вдохновляла хлопающая глазами подруга Мика.

– Все, что мы делаем – полная ерунда! – запальчиво говорил он. – Пишут, что наши последние альбомы являются едиными произведениями. Чушь! Мы-то знаем, что это получается просто потому, что все сочиняется и записывается примерно в одно время. А вот если, действительно, поставить перед собой задачу, сочинить альбом с единым смыслом, с одной главной идеей, со сквозным сюжетом...

– Скучно получится, – заявил Мик. – Сам представь: целый час – одно и то же...

– Почему одно и то же? – поддержал Джона Пол. – разные мелодии, разные инструменты, как в опере.

– Нет, – вдруг возразил сам себе Джон. – Если кто-то это и сделает, то только не мы. Мы – законченные «Битлз»...

– Давай попробуем, – наседал Пол. – Давай придумаем персонажей и будем писать от их лица...

Присцилла Уайт заперлась с Нилом Аспиноллом в кабинете, но вскоре, раскрасневшаяся, выглянула в гостиную:

– Брайни, тебя к телефону!

Эпштейн вернулся бледный, с дикими глазами. Быстрыми шагами прошел через зал к Джону и рявкнул:

– Как ты посмел?!

– Что посмел? – удивился тот.

– Что ты наговорил про Иисуса Христа?

– Я? Про Иисуса? Ничего не говорил.