Осколки Прошлого

- Но ведь... - у меня не хватало слов после таких откровений, - это же безответственно проводить такие эксперименты, с тем, чего даже близко не понимаем!

- Мы очень хорошо защитились тогда. Не пожалели отлить купол из М-молекулы высшей категории, дополнительно установили защитные поля, как на грави-, так и на псиэнергии. Термоядерный взрыв бы не прошел сквозь такие барьеры.

Я ошарашено молчал. Дети и целые семьи в передовых научных исследовательских центрах, сильнейшие воздействия на совершенно неизученные и непонятные явления... Просто потрясающее самомнение и безалаберность. Отчего так в этом времени? Что же произошло с людьми?

Хорошо, бурение откладывают. Хотя и тут я не понимаю их логику... Если уж хватило смелости совершенно по-варварски шандарахнуть псисилой по аномалии, уподобляясь дикарям лупящими дубинами пугающий их танк... То уж, невинное детское "я только одним глазком посмотрю", должно было пройти на ура.

Странные, сумасшедшие люди. И в таком обществе этот... "злодей", который услал нас в пещеры, теперь виделся вполне стройным продолжением нелепой и абсурдной социальной картины этого времени.

Не замечая моего состояния, Стивен продолжал:

- Правда, вчера Марта снова зачем-то установила запрет, притом гораздо жестче первоначального. Даже Аль-Рази приказала установку заглушить. А ведь на ее запуск было потрачено уйму времени и сил, и теперь всю настройку придется начинать сначала. Но, лично я, верю Марте. Просто так, она не станет поднимать шумиху.

Обо всем этом я уже знал. Марта уверила меня, что в этот же день Лагерь начнет эвакуацию. Она поверила мне, поверила и пошла поперек всей системы.

Луч фонаря высветил черный провал впереди. Свет просто потонул в океане темноты, ждущей нас впереди - мы подошли к большой пещере.

Стив внезапно замедлил шаг, а потом и вовсе остановился. Оглянулся на молчаливую Лилиану и видимо что-то разглядев в ней, все-таки обратился ко мне:

- Я помню это место. Дальше нас ждет сложный путь, поэтому постойте здесь, а я пойду, разведаю, что там к чему.

- Стив, только прошу, аккуратнее, - сказала Лилиана, села у стены и прикрыла глаза.

Что это с ней?

- Артур, я оставляю своего сына на тебя. Никуда не ходи, стой здесь и присмотри... за всем.

С этими словами, Стивен передал мне ребенка. Я, немного растерявшись, неловко принял его на руки. Фонарик я не выпускал, но и направлять его нормально теперь не мог - маленький Артур уже устроился у меня на руках - так что он теперь светил чуть вверх и вбок. Лилиана на слова и действия Стивена не высказала никакого протеста, и вообще, мало обращала внимания на своего сына.

А я испытал очень странное чувство, когда маленький Артур доверчиво прильнул к моей груди и стал с любопытством хватать мою тунику.

Я всматривался в его ауру - единственную ауру, которую я мог четко и в деталях увидеть - и не мог поверить, что это я сам. Тысяча лет разницы... Как такое могло произойти?

А Стивен с сомнением оглядел нас, прошагал в сторону провала, и присев, аккуратно спрыгнул куда-то вниз. Я сразу потерял его из виду.

Опустилась тишина. В ней пока жили только удаляющееся и шуршание туники Стивена и легкий шаг его босых ног по камню подземной пещеры.

Артур же в моих руках, тоже был тих. Он перестал дергать мою тунику и теперь внимательно вглядывался в темноту, где исчез Стивен. Все-таки его поведение очень странное для ребенка. В книгах, которые я читал, их описывали совсем иначе.

Мне на нос вдруг упала одинокая капля воды. Стереть ее я не мог, в руках был Артур, и она оставив влажную дорогу сорвалась вниз и упала на лоб ребенка. Он принялся неловко, и при этом забавно, ее стирать.

Я глянул в сторону Лилианы - она все так же безучастно сидела, устало прислонившись к стене. И только изредка, она открывала отливающие зеленым глаза, безучастно бросала взгляд на Артура в моих руках, и снова их закрывала.

И это в который раз показалось мне странным. Во многих книгах, которые мне довелось прочесть, довольно часто упоминалось о силе материнских чувств. Эта же... Казалось, что она относится к своему сыну как к хрупкой и дорогой технике, которой нужен особый уход, но... не станешь же ты испытывать чувства к, например, портативному голографу?

Лилиана будто прочла мои мысли:

- Да, я плохая мать, - внезапно сказала она.

Я покосился на скрытую в полумраке темную фигуру. Лилиана все также неподвижно сидела у стены и закрытыми глазами смотрела куда-то в потолок. Не человек - статуя.

- Да только не тебе меня осуждать, Приключенец.

Я промолчал.

Лелиана подняла одно веко, и оглядела меня. Вздохнула. И через пару секунд сказала:

- Наверное, я должна перед тобой извиниться. За то, что нагрубила тебе тогда, во флаере. Ты, конечно, не виноват, весь спрос с твоих родителей... Будто закон не для них писан...

Лелиана спокойно смотрела на меня, а я не мог отвести взгляд. Я хотел, но что-то неуловимое в ней не давало мне...

- Тебе, наверное, интересно, почему Грег услал нас сюда?

Я вздрогнул при звуке этого имени, а Лилиана продолжила: