Осколки прошлого

Джейн покрылась холодным потом. Это никогда не приходило ей в голову, но теперь, когда все встало на свои места, ей стало жутко от мысли, что, если бы даже Ник болел, он бы никогда ей не сказал. Они бы продолжали заниматься любовью, и Джейн продолжала бы растить их ребенка, не зная правды до тех пор, пока не услышала бы ее от врача.

Или патологоанатома.

— С тобой все будет хорошо, — сказал Эндрю. — Обещаю.

Теперь уже его было впору называть лжецом.

— А что с Элис-Энн?

— Она здорова. Я сказал ей провериться, как только… — У него сорвался голос, и он не стал заканчивать фразу. — Она хотела остаться со мной. Можешь в это поверить? Но я не мог ей этого позволить. Это было нечестно. И у нас началось все это… — Его голос снова оборвался тяжелым вздохом. — Барлоу, тот агент ФБР. Он сказал мне, что они разговаривали с ней. И я знаю, что она, наверное, ужасно испугалась. И мне так жаль… Ну, я о многом жалею.

Джейн не хотела позволять ему тонуть в сожалениях. Она взяла его за руку. Она оказалась тяжелой, как будто она пропиталась тяжестью грядущих событий. Воротник его рубашки был расстегнут. Джейн увидела красные метастазы на груди.

Ему нельзя было оставаться в этом слишком теплом доме всего с одной маленькой каплей морфина. Она этого не допустит.

— Что такое? — спросил он.

— Я тебя люблю.

Эндрю обычно не отвечал на проявление чувств, но сейчас сжал ее руку и снова улыбнулся, так что она поняла, что он чувствует то же самое.

Паула пробормотала:

— Боже.

Джейн повернулась и угрожающе посмотрела на нее. Она начала резать помидоры. Нож был тупой, и шкурка рвалась, как бумага.

— У вас теперь инцест? — поинтересовалась Паула.

Джейн отвернулась от нее.

Эндрю сказал:

— Я пойду отдохну немного. Ладно?

Джейн кивнула. У них было больше шансов уехать, если бы Эндрю не участвовал в переговорах.

— Возьми шарф, — сказала Паула. — Держи горло в тепле. Это поможет от кашля.

Эндрю скептично поднял бровь, взглянув на Джейн, когда попытался подняться. Он замотал головой, когда она предложила ему помощь.

— Я еще не так плох.

Она пронаблюдала, как он плетется к дверям. Его рубашка была насквозь мокрой от пота. Волосы на затылке слиплись. Джейн отвернулась от дверей, только когда они перестали качаться.

Джейн села на место Эндрю лицом к Пауле, потому что не хотела поворачиваться к этой женщине спиной. Она опустила глаза на документы на столе. Здесь было то, что Эндрю оценивал дороже всего: подпись Джаспера, подтверждавшая его участие в мошенничестве. И фотографии Джейн, перевязанные красной резинкой.

Паула сказала:

— Я знаю, о чем ты думаешь. Ты никуда не поедешь.

Джейн думала, что уже не способна испытывать сильные эмоции, но в этот момент она ненавидела Паулу больше, чем когда бы то ни было.

— Я просто хочу отвезти его в больницу.

— Ага, чтобы легавые узнали, где мы? — Паула только усмехнулась. — Можешь спокойно снимать свои шикарные ботиночки, потому что ты никуда не поедешь.

Джейн отвернулась от нее и сцепила руки на столе.

— Эй, ДК, — Паула приподняла свою майку, чтобы продемонстрировать Джейн пистолет, заткнутый за пояс ее джинсов. — Не пытайся ничего придумать. Я с удовольствием сделаю шесть новых дырок в той заднице, которую ты называешь своим лицом.

Джейн увидела часы на стене. Десять часов вечера. Чикагская команда уже должна быть в городе. Ник — на пути в Нью-Йорк. Она обязана придумать, как отсюда выбраться.

— Где Клара и Эдвин? — спросила она.

— Селден и Такер на точке.

Квартира Эдвина в Чикаго. Он должен был ждать телефонных звонков, если кого-то арестуют.

Джейн сказала:

— Норфвестерн должна быть недалеко отсюда. Это учебная больница. Они там смогут позаботиться о…

— Норфвестерн находится в семидесяти двух километрах по Ай-88, но она может с тем же успехом быть на Луне, потому что ты, на хрен, никуда не поедешь, как и он. — Паула уткнула руки в боки. — Послушай, идиотка, ты ничего не можешь для него сделать. Ты же ходила на свои экскурсии для богатых девочек в отделение для больных СПИДом. Ты знаешь, как все закончится. Принц не будет жить долго и счастливо. Твой брат умрет. Скорее всего сегодня ночью. Он не дотянет и до рассвета.

У Джейн комок встал в горле, когда она узнала свой худший страх, облеченный в слова.

— Доктора помогут ему умереть спокойно.

— Ник добыл для него пузырек морфина.

— Он почти пустой.

— Это все, что мы смогли найти так быстро. Нам еще повезло, что есть хотя бы это. Этого должно хватить, а если нет… — Она пожала плечами. — С этим мы ничего поделать не можем.

Джейн снова вспомнила Бена Митчелла — одного из первых юношей, которого она встретила в отделении для больных СПИДом. Он отчаянно хотел вернуться в Вайоминг и повидаться с родителями перед смертью. Потом они наконец смягчились и забрали его, но последние восемь минут жизни Бен провел в аду, задыхаясь от жидкости в легких, потому что врачи провинциальной больницы слишком боялись воткнуть ему трубку в горло, чтобы он смог дышать.