Осколки прошлого

Исчезла кровать с пушистым одеялом. Исчезли прикроватные тумбочки с парными лампами. Не было антикварного комода с выдвижными ящиками, который Ник так любовно реставрировал. Только свернутый спальный мешок лежал на голом полу.

Дверь шкафа была открыта.

Джейн снова заплакала, почти разрыдалась от облегчения, когда увидела, что одежда Ника все еще висит на вешалках. Ник любил свою одежду. Он никогда бы не ушел без нее.

— Горе? — Эндрю уже стоял рядом с ней и держал ее под локоть.

— Я думала… — Ее колени в конце концов опустились на пол. Ее снова тошнило. — Я думала, он…

— Он вернется сюда. — Эндрю поднял ее на ноги и практически вынес из комнаты.

Джейн оперлась на него, пока они шли по коридору, еле волоча ноги по голому полу. Он отвел ее в гостиную. Включил свет. Джейн зажмурилась. Даже плафоны были сняты. Только голые лампочки торчали из патронов. Не считая массивного кресла, как с помойки, все, что было дорого Нику, исчезло.

Его одежда все еще висела в шкафу. Он не оставил бы одежду.

Или оставил бы?

— А… — она не могла произнести ни слова. — Эндрю, где…

Эндрю прижал палец к губам, показывая, что кто-то мог подслушивать.

Джейн покачала головой. Она не могла больше играть в эту игру. Ей нужны были слова, что-то конкретное.

— Все в порядке, — Эндрю снова так выразительно на нее посмотрел, будто она упускает что-то важное.

Джейн оглянулась в отчаянной попытке хоть что-то себе объяснить. Что она могла упустить в этом пустом пространстве?

Пустое пространство.

Ник избавился от своих вещей. Он или продал их, или раздал. Он что, таким остроумным способом мешал полиции разместить в квартире жучки?

Для Джейн это было невыносимо. Она села на пол, из глаз ручьем полились слезы облегчения. Она нашла объяснение. Ник не бросил их. Он просто издевался над легавыми. Полупустая квартира была просто очередным розыгрышем.

— Горе? — Эндрю уже заметно волновался.

— Я в порядке, — она вытерла слезы. Она чувствовала себя дурой из-за того, что устроила такую сцену. — Пожалуйста, не говори Нику, что я так расклеилась. Пожалуйста.

Эндрю открыл рот, чтобы ответить, но снова закашлялся. Джейн поморщилась от этого влажного, оглушительного звука. Он кашлянул еще, и еще раз, пока не пошел на кухню и не нашел стакан, стоявший на сушке у раковины.

Джейн вытерла нос тыльной стороной ладони. Она снова оглядела комнату, заметила маленькую картонную коробку рядом с жутким креслом. Ее сердце встрепенулось, когда она увидела фотографию в рамке, стоявшую сверху.

Ник избавился почти от всего, кроме этого…

Джейн и Ник на прошлое Рождество в доме в Хилсборо. Они улыбались в камеру, но не друг другу, несмотря на руку Ника, которую он по-собственнически закинул на плечо Джейн. До этого Джейн уезжала в тур на три недели. Когда она вернулась, Ник был весь на иголках и не мог ни на чем сосредоточиться. Он долго настаивал, что с ним все нормально. Джейн долго умоляла его объяснить, что происходит. Это продолжалось часами, от рассвета до заката, пока наконец Ник не рассказал ей о встрече с Лорой Жено.

Он курил, стоя у главных ворот Квеллер Бэйсайд Хоум. Это было после истории с кокаином в округе Аламеда. Они с Эндрю вдвоем отбывали назначенное судом наказание. Встреча Ника с Лорой была чистой случайностью. Она месяцами пыталась добраться до Квеллера, общалась с бесконечным количеством пациентов и сотрудников, надеясь, что хоть кто-то поможет ей доказать, что ее мужа добила система.

В лице Ника Лора нашла по-настоящему сочувствующего слушателя. Бо́льшую часть жизни люди у власти твердили ему, что он пустое место, что он недостаточно умен, что он из плохой семьи, что ему не место в приличном обществе. Завлечь этой историей Эндрю было и того легче. Всю свою жизнь он был сосредоточен на своих желаниях и потребностях. Переключив внимание на трагедию другого человека, он нашел выход из тьмы.

Я почувствовал себя таким эгоистом, когда услышал ее историю, — рассказывал Эндрю Джейн. — Я думал, что я страдал, но я и понятия не имел о настоящем страдании.

Джейн не знала точно, когда Ник начал привлекать других людей. Это ему удавалось лучше всего — собирать заблудших и обиженных, таких же, как он, считавших, что их голос никогда по-настоящему не был услышан. На момент той рождественской ночи в Хилсборо, когда Ник наконец рассказал Джейн о плане, уже около десятка человек в нескольких городах были готовы менять мир.

Но Лора ли первой высказала главную идею? Не только с Осло, но и с Нью-Йорком, Чикаго и Сан-Франциско?