Осколки (СИ)

Он обнял её и замер, боясь пошевелиться. Дурак дураком стоял, всем существом своим воспринимая, как часто бьётся её сердце.

— Ну хватит миловаться! — рявкнул над ухом Репейник.

— Надо спешить, — снова подал голос Ваджрасанджит.

Месхенет отстранилась.

— Да, да.

Только теперь Антенор увидел в её руках лук.

— В камыши! — крикнул Дион.

«Там, наверное, змей видимо невидимо», — некстати вылезла мысль.

В камышах хлюпала вода и водились не только змеи.

— Дион, осторожно! — предостерегающе закричал Антенор.

— Ах, ты…

Какой-то ушлый малый в рыжей фракийской лисьей шапке едва не насадил Репейника на копьё. Тот еле успел увернуться. Ваджрасанджит подоспел на помощь и движением снизу вверх всадил фракийцу в живот узкий боевой топор. Прыгая в воду, он его предусмотрительно не выпустил.

— О, дисе… — захрипел фракиец и рухнул в мутную чёрную жижу.

Пока Антенор хлопал глазами и соображал, как сюда занесло фракийца, на них выскочил ещё один.

Месхенет вскинула лук и выстрелила, как показалось Антенору, не целясь. Второй варвар захрипел.

— А-а-а, улке мука!^[97]

После чего рухнул навзничь.

Первый корчился в грязи, подтянув колени к животу. Дион завладел его копьём. Антенор очнулся от мимолётного оцепенения и вывернул из пальцев убитого Мойрой длинную, в локоть, рукоять, на которую был насажен двухлоктевой узкий слабоизогнутый вперёд клинок. Это оружие, ромфайя, было ему хорошо знакомо. Видел у агриан, сотней которых ему даже довелось покомандовать в Индии, в землях ассакенов.

Египтянка выстрелила ещё раз. В камышах завопило и рухнуло что-то крупное.

— Да их тут кишмя кишит! — воскликнул Репейник, заколов ещё одного варвара.

— Это недобитки Перилая! — сказал Антенор, — не пройдём здесь, давай через лагерь!

На южной окраине лагеря уже хозяйничали родосцы. Рабы, вольнонаёмные слуги, походные жёны стратегов и прочие некомбатанты оказались между двух огней и беспорядочно носились в панике.

— Ааа! Что вы стоите, как истуканы?! Спасайтесь!

— Бежим, бежим!

К северо-западу ещё тлели угли недавнего жаркого побоища. Антенор увидел там Мирмидона. Тот сидел на лошади, с войском их приехало десятка три.

— Что происходит?! — Мирмидон погнал коня наперерез бегущим, поймал одного за ворот хитона и хорошенько встряхнул, — говори толком! Что случилось?

Тот трясся и стучал зубами, не в силах связать двух слов.

— Они убивают! Убивают всех, никого не щадят! Я сам видел! Надо спасаться, господин! Всех перебьют!

— А, с-собака! — Мирмидон оттолкнул труса, тот покатился кубарем, подвывая и всхлипывая.

Бежали не только рабы, бежали и воины. Те самые, которые только что праздновали удачную засаду на Перилая.

— Назад! Стоять, трусы! — заорал Мирмидон.

Его никто не слушал. Люди, сломя голову, бежали прочь из лагеря, побросав оружие, а за их спинами родосцы избивали тех, кто ещё сопротивлялся.

«Как же так… Ведь победили уже…»

Антенор со спутниками вырвались из лагеря и бросились вверх по склону. Тут всё было завалено трупами. Месхенет и Ваджрасанджит начали взбираться по крутой осыпающейся козьей тропе, цепляясь за ветки кустов. Дион и Антенор задержались, чтобы бросить последний взгляд на поле бессмысленного побоища.

— Эй, вы! А ну стоять! — раздался властный окрик.

— Это что ещё за хрен? — спросил Репейник.

— Это Мирмидон, — ответил Антенор, — ксенаг наёмников. Всё, что видишь вокруг — его рук дело.

— Изрядно намусорил, — нахмурился Дион.

Мирмидон оторвался от своих людей и торопился за беглецами. Его сопровождал ещё один всадник. Их лошади шли рысью, а следом бежало ещё три пеших воина. В пределах видимости от камышей до скал маячило довольно много народу, явно больше сотни, но кроме ксенага и его маленького отряда никто на Антенора и его друзей внимания не обращал. Кто-то кого-то ещё резал, ползая на карачках, кто-то собирал доспехи убитых. Несколько десятков наёмников сбились в кучу, ощетинились копьями и встревоженно озирались по сторонам, не зная, что происходит, почему такая суета и что им делать дальше.

— Эй, македонянин? — кричал Мирмидон, — ты куда это собрался? Где Калликрат?

— Иди-ка своей дорогой, афинянин! — крикнул в ответ Антенор, — а я пойду своей!

— А, так ты предатель и дезертир?! Ну сейчас ты у меня получишь!

Дион вытянул вперёд руку и показал ему средний палец. Мирмидон злобно зарычал, взял копьё наперевес и пустил лошадь в галоп.

— Ну, Репейник… — раздражённо процедил Антенор.

— Ты справа, я слева! — крикнул Дион.

В качестве цели Мирмидон выбрал конюха, хотя сподручнее было бить оскорбителя. Антенор изготовился и в последний момент перебежал всаднику дорогу, едва не сбив с ног родосца. Взмахнул длинным клинком.

Лошадь споткнулась, кубарем покатилась по земле вместе с седоком, придавив его своей тушей. Второй всадник коротко вскрикнул и, раскинув руки, рухнул навзничь со стрелой в груди.

Антенор приблизился к Мирмидону, держа ромфайю наготове. Афинянин лежал на спине и хрипел. Изо рта толчками лилась кровь. Грудь раздавлена, лёгкие порваны. Может ещё и хребет сломан. Не жилец.

— А-а-а, сука! — раздался за спиной истошный вопль и Антенор обернулся.