Осколки (СИ)

И, оставив Дейпилу хлопать пышными ресницами, Мойра побежала туда, где, как она знала, стояли шатры команды «Пчелы». Никого из криптостратейи там не оказалось. Месхенет прикусила губу в отчаянии. Куда они делись?

«Пчела и Тростник» стояла недалеко от выхода из лимана на якоре. Месхенет побежала на близлежащий мысок. Она не вполне отдавала себе отчёт, что и зачем делает. Гнало её нечто необъяснимое, какое-то предчувствие. Достигнув мыска, она некоторое время переминалась с ноги на ногу, раздумывая, что делать дальше. Ничего не придумала, рухнула на колени и принялась ждать.

Отсюда ей хорошо было видно столкновение кораблей Поликтета и Гегесиппа. И явление отряда Диоскорида она тоже увидела одной из первых.

Сердце забилось чаще, особенно, когда «Пчела» пришла в движение.

Лиман затянуло дымом от горящих триер Буревестника, Женщина закашлялась. На все четыре стороны от неё лязгала сталь, трещало и горело дерево, лилась кровь, а для Месхенет время тянулось густым мёдом.

— Очнись!

Голова мотнулась от оплеухи.

— Не смей… тьфу… Тонуть… Жопа македонская!

Глаза щипало, перед ними беспорядочно дёргалась сине-зелёная граница миров, отчаянно хотелось вздохнуть, а к ногам как будто камни привязали.

Снова оплеуха.

— Да очнись ты, гнида!

Голова Антенора снова оказалась над водой, он судорожно вздохнул, перед глазами на миг прояснилось. Он увидел близкий берег и рванулся к нему. навстречу откуда ни возьмись попалась чья-то оскаленная бородатая рожа с безумным взглядом. Руки беспорядочно молотили по воде, а потом нашарили голову Антенора и вцепились в неё, будто в спасительный надутый воздухом мех.

— Отвали нахер! — знакомый голос. Чей?

Чьи-то пальцы подхватили Антенора подмышку.

— Держись!

А это другой голос и его легко узнать.

— Вадра?

— Заткнись и греби! — снова первый.

Ноги коснулись дна, накатившая волна швырнула Антенора в полосу прибоя, затем попыталась утащить назад в царство Посейдона, но его схватили за шиворот и удержали на земле. Конюх прополз на четвереньках несколько шагов и, почувствовав себя в безопасности, устало перевернулся на спину.

— Вставай, не время валяться!

Антенор разлепил глаза и увидел над собой мокрое лицо Репейника, а за ним маячил Ваджрасанджит. Кшатрий смотрел в сторону моря, где продолжалось обильное кровопускание и кормление рыб.

Антенор приподнялся на локте.

— Дион? Как ты здесь?..

— Вставай. Идти сможешь?

Антенор с усилием сел и огляделся. На берегу они были не одни. Ещё с десяток бедолаг выбрались из пучины, тяжело дышали, кашляли и озирались по сторонам. Кто-то благодаря полосатому платку-клафту опознавался, как египтянин. А по другим непонятно.

— Кто… победил? — прохрипел бывший конюх.

— Наверное мы, — ответил Дион, — но это не точно. Просто наших было больше.

— Бала-пати Менелай в беде, — сказал Ваджрасанджит, поднявшись на ноги, — плохи дела.

— Похоже ваши проиграли, Антенор, — сказал Репейник, — нам надо убираться.

— Нам? — переспросил несостоявшийся утопленник.

— Я помогу.

— Почему? — удивился Антенор, — я твоих сограждан, родосцев только что убивал.

— А я египтян, с которыми ты тут повёлся, — пожал плечами Дион, — и что? После того, как я сдуру за тебя в Сидоне вписался мне теперь тебе по башке надавать из-за какой-то хрени, в которой я не ничего не понимаю? Жилы рвать надо за друзей, а не за царей и архонтов всратых.

— Спасибо, — Антенор протянул Диону руку.

Тот сжал его предплечье и рывком поставил конюха на ноги.

— Хотя я всё равно тебя не понимаю…

— Чтоб я сам чего понимал… — буркнул Дион.

Антенор повернулся к кшатрию.

— Что видишь, Вадра?

— Параджайнах… — пробормотал Ваджрасанджит.

— Похоже на то. Причём сокрушительное.

— Надо идти, — сказал Ваджрасанджит, — тварйатам. Поспеши.

— Подожди. Ты бросился прикрывать меня от такого… здорового воина. Ты… его убил?

— Нет, — помотал головой кшатрий, — отбросил. Потом прыгнул.

— Хвала богам, — вздохнул Антенор.

Хоть этот камень с души упал. Может ещё не взвешен жребий Никодима.

— Надо спешить, — сказал Ваджрасанджит.

Он видел, как несколько родосских триер подошли к берегу и с них высаживались воины. Они выстраивали полукруглую стену щитов, ожидая, пока присоединятся все товарищи. А потом бегом, при этом почти не ломая строй, двинулись к лагерю.

Туда же бежали и Антенор с обоими спасителями. Все выбравшиеся на берег последовали их примеру. Хотя «бежали» — сильно сказано. Антенор двигался, как сиракузская механическая игрушка, у которой кончается завод, спотыкался на каждом шагу.

Их заметили.

— Вон там! Это не наши!

— Давай на них!

— Зараза… — Дион заметно побледнел. Ему совсем не улыбалось сражаться с соотечественниками.

— Это родосцы? — спросил Антенор.

— Хер знает. Возможно.

— Давай в камыши, — скомандовал конюх.

— Антенор! — раздался сзади совершенно невозможный здесь голос.

Конюх вздрогнул, обернулся.

— Не может… — он не договорил.

Дион сплюнул и изрёк философски:

— Верно говорят — от судьбы не уйдешь.

Месхенет подбежала и бросилась Антенору на шею, едва не сбив его с ног.

— Живой!