Осколки (СИ)

— А ты сама не видишь? — зло огрызнулась О’Коннор. Похоже, ей тоже не удавалось сохранять профессиональную отстраненность. Хотя, уж казалось бы, кто-то, а судмедэксперт, проработавший в полиции ничуть не меньше, чем Кэлен, должен был бы привыкнуть. Уж Никки-то и не такого насмотрелась за время своей службы! Но — видимо, и ей отказывал цинизм в таких ситуациях. Впрочем, Никки все же смутилась от собственной несдержанности. Покосилась на присевшую рядом на корточки Кэлен, пробормотала примирительно: — Извини, Амнелл. Второй детский труп с признаками сексуального насилия за неделю… для меня это слишком.

— Да я понимаю, — Кэлен улыбнулась ей. — Значит, признаки насилия есть?

— На первый взгляд, да. Опять же, нет нижнего белья.

Кэлен на секунду закрыла глаза, пережидая боль, пронзившую обжигающе холодной иглой сердце, сглотнула, проталкивая вспухший в горле вязкий ком. Дежа-вю. Просто дежа-вю, мать его! Только в этот раз жертва — не блондинка, а смуглая темноволосая латиноамериканка. И, в отличие от Оливии Кинг, глаза этой девочки были закрыты. Кэлен сделала запись в блокноте и, отставив в сторону эмоции, — не так качественно как Мэйсон, конечно, но все же постаралась, правда, постаралась же, ну! — сконцентрировалась на осмотре: есть ли еще отличия? Ибо с одной стороны, намечалась «серия», с другой — человек, признавшийся в убийстве Оливии, вот этого, нового преступления совершить не мог, поскольку был заперт в камеру в два тридцать после полудня в пятницу, и — Кэлен была в этом уверена — оставался в клетке до сих пор. А значит, либо подражатель, либо… либо Кэлен с Мэйсон взяли не того. Ладно, делать какие-либо выводы, даже гипотезы выдвигать пока еще рано. Кэлен снова заскользила внимательным взглядом по телу:

— Время смерти?

— Приблизительно сутки назад. Прошлая ночь. Причина, скорее всего, удушение. Точнее — после вскрытия, сама знаешь, Амнелл, — Николь, наконец повернулась к ней, глянула… изумленно распахнула глаза: — Бооже, Кэлен, это что опять?

— Что? — нахмурилась недоуменно.

— Мэйсон снова тебя ударила?

— А… — теперь сообразила, что О`Коннор смотрит на ее фингал. Ну да, косметика уже, видимо, впиталась, и предательская гематома проступила. Вот же черт! Поморщилась, улыбнулась: — Это не Мэйсон. Грушей прилетело на тренировке. Слушай, Никки на самом деле Мэйсон меня ни разу не била, я тогда просто пошутила…

— Угу, — прищурилась скептически — ни одному слову Кэлен не поверила, ясно же, ну! — сочувственно покачала головой: — Амнелл, не вставай на эту кривую дорожку, поверь, это путь в никуда. Я тоже поначалу все врала, мол, с лестницы упала, о дверцу ударилась, когда Гарри чесал об меня кулаки. Дура была. Теперь поумнела и тебе говорю: прекращай это сразу, дальше хуже будет.

— Никки, слушай… — Кэлен замялась, мысленно проклиная себя за то свое вранье. Вот что теперь говорить? Впрочем, Николь слушать не собиралась. Глянула на Кэлен совсем уж с жалостью:

— У тебя что, отношения с Мэйсон?

— Что? С чего вдруг? — Кэлен возмущенно подскочила с корточек, выпрямилась. Никки тоже поднялась. Во взгляде еще прибавилось снисходительной жалости. Открыла было рот…

— Амнелл, какого хрена ты меня не разбудила? — сердитый хрипловатый голос за их спинами заставил вздрогнуть обеих — и Кэлен, и Николь. — Хоть бы записку оставила! Я просыпаюсь, тебя нет. Что думать должна?

— Мм-Мэйсон? — Кэлен медленно обернулась, отказываясь верить не только собственным ушам, но и глазам тоже. Поверить пришлось: хмурая, взъерошенная, весьма недовольная Мэйсон — собственной персоной — взирала на нее требовательно сердитыми зелеными глазами. Кэлен присмотрелась: вдруг все же Кара? После представления в таверне Амнелл бы и не удивилась. Нет. Мэйсон. Все-таки чертова Мэйсон. Ибо не было того солнца в глазах, спрятать которое Каре не помогут ни актерские способности, ни обиды, ни грусть, ни злость. Не спрячешь его, пробивается через тучи любых эмоций. А сейчас в зеленых глазах этого солнца совершенно точно не было. Мэйсон. Да.

И — вот же странность, а! — стоило лишь убедиться и встретиться с ней, Мэйсон, взглядом, как на Кэлен обрушилась лавина противоречивых чувств. Кэлен была рада внезапно появившейся напарнице, но и испугалась после ее слов — теперь Никки окончательно уверится в наличии отношений между Кэлен и Мэйсон, ибо чертова Мэйсон совершенно недвусмысленно сообщила, что они, как минимум, засыпали вместе, вот ведь! И все же сейчас Кэлен испытывала благодарность к Мэйсон — черт побери, да от одного ее присутствия Кэлен стало легче, спокойнее… теплее. Но и огорчилась она, Кэлен, тоже: увы, Кара не встретит дома, не согреет ласковыми глазами, нежными поцелуями вкусных губ… И что, кстати, произошло? Почему они сменились, почему вдруг появилась Мэйсон? Она должна была еще спать и спать, Кэлен не пожалела снотворного ведь, ну! Что же случилось? Хотела бы Кэлен это знать… Но — сейчас ответа ждала Мэйсон. И Кэлен улыбнулась ей, с вызовом, насмешливо даже: — Я не смогла тебя разбудить, напарник. Ты вообще не реагировала.