Осколки (СИ)

Бьякуя в ужасе уставился на говоривших. Три арранкара стояли над ним, беловолосый наступил ему на правое запястье, длинный – на левое, а мелкий стоял у ног, держа в руках запечатанную Сенбонзакуру. В ножнах. Ситуация была – хуже не придумаешь. Как он мог так влипнуть?! Попасть в плен живым – какой позор!

Он попытался оценить свое состояние. Мышцы почти не слушаются. Левая рука… похоже, выбыла, он не может даже шевельнуть пальцами. Дергаться бесполезно, единственное, чего он сможет добиться, – чтобы его прикончили. Что ж, значит, к этому и надо вести. Если попробовать ударить кидо с правой руки, отбросить этого верзилу. Мелкого можно пнуть. Остается длинный. Что бы с ним сделать?

– Ну ладно, ты, кажется, очнулся, – сказал беловолосый. – Тогда можем поговорить. И вот еще что, капитан, – он наклонился ниже. – По глазам вижу, ты собираешься продолжить. Не дергайся, ладно? Мы не хотим с тобой драться.

– Неужели? – Ехидно переспросил Бьякуя, больше для того, чтобы проверить голос.

– А что, разве незаметно было? – Фыркнул длинный. – Если бы хотели, мы бы тебя сразу в лепешку размазали. Мы просто поговорить собирались.

– И поэтому напали на меня?

– Ну, все равно без драки не получилось бы, – невозмутимо заявил беловолосый. – Мы бы не напали, – ты бы напал.

В словах арранкара был резон: Бьякуя отчетливо помнил, что именно он первым выхватил меч. Встреча синигами и пустого не может закончиться ничем, кроме драки.

– Ну, теперь-то ты угомонишься? – Продолжил арранкар. – Выслушаешь нас?

– Допустим, – холодно предположил Бьякуя. – И что потом?

– Потом? – Арранкар пожал плечами. – Домой пойдешь.

Кучики брезгливо поглядел на него. Становилось очевидно, что разговаривать с ними нет смысла. Что бы они ни сказали, это будет наглым враньем. Цель этого вранья непонятна, но, может, они просто так развлекаются. Тогда, в Хуэко Мундо, они говорили, что «развлекаются, как могут».

– Ну что ты дуешься? – Вздохнул верзила. – Ну, подумаешь, попинали немного, по-дружески. Зачем так злиться? Ладно, Амадор, – обернулся он к длинному, – так он не будет с нами разговаривать. Выпускаем его. Месси, отдай ему меч.

Арранкары, наконец, убрали ноги с запястий Кучики. Беловолосый подхватил его под локоть, поставил на ноги, а коротышка сунул ему в руки занпакто. Из всех троих только он уступал Бьякуе в росте. Длинный и тощий был, пожалуй, ростом с Ренджи, а беловолосый еще того выше.

– Ну вот, – верзила удовлетворенно кивнул. – Теперь поговорим на равных.

Бьякуя окинул непрошенных собеседников недоверчивым взглядом. На равных, как же! Трое Васто Лорде против одного капитана, который едва держится на ногах. Но ощущение меча в руке, действительно, гораздо больше располагало к диалогу.

– Давай знакомиться, – весело скалясь, заявил беловолосый. – Я Арнау Бланко. Это вот Амадор Диос, – он ткнул пальцем в длинного. – А это – Месси Хоакин, – он небрежно махнул рукой в сторону коротышки. – Мы братья.

Бьякуя еще раз недоуменно оглядел троицу. Все они были совершенно разными. Бланко был верзилой под два метра, с хорошо развитой мускулатурой, нелепая арранкарская курточка не сходилась на широкой груди. Лицо было грубым, смуглым и обветренным, с характерными морщинками, такие бывают у тех, кому приходится часто щуриться от солнца и ветра. Его сломанная маска очерчивала нижнюю челюсть, отчего казалось, что он надменно выпячивает подбородок. Бланко сложно было назвать блондином, волосы блондинов обычно имеют какой-то, хоть и очень светлый, пигмент. Вряд ли он был и седым, седина крайне редко принимает такой благородный и чистый, без примесей, оттенок. Его волосы были совершенно белыми, и никакое другое определение было здесь просто неуместно. В движениях арранкара чувствовалась грозная сила, умело сдерживаемая, но все равно казалось, что она готова в любой момент прорваться, обрушиться с яростной свирепостью на любого, кто случайно окажется рядом.

Совсем не такой был Месси Хоакин. Очень юное лицо, тщедушное тело подростка, черные, как ночь, взъерошенные волосы. Огромные, широко распахнутые глазищи янтарного оттенка придавали его лицу совсем детское, наивное выражение. Только волевые губы, плотно сжатые всегда, когда он не оскаливал мелкие острые клыки в усмешке, да еще мелькающий временами хитрый прищур выдавали в нем взрослого мужчину. Его маска закрывала правый висок и щеку, расходилась, но не смыкалась вокруг глаза. Этот был постоянно насторожен, как взведенная пружина, словно с любой момент ожидал нападения сзади.

Амадора Диоса нельзя было назвать тщедушным; хотя и он был чрезвычайно худощав, но сложен вполне атлетически. Точеное мужественное лицо носило на себе неуловимую печать благородства. Его маска тремя острыми пиками вздымалась выше бровей, создавая впечатление высокого лба мыслителя; длинные темные волосы падали на плечи. Держался он с аристократическим достоинством, а его жесты своей точной и опасной грацией в чем-то напоминали движения самого Бьякуи.