Осколки судьбы

А потом она распорядилась прислушаться к пожеланию Янга и действительно постараться держаться в отдалении.

— Наяна, ну посуди сама, их маршрут нам известен. Будем просто не торопясь ехать в том же направлении. Это лучше, чем с Янгом в компании.

— Наверное, вы правы, леди.

Это небольшое происшествие и предрешило все дальнейшие действия, как Татьяны, так и Плана Янга. Таня решила не искушать судьбы ещё одной встречей с сыщиком и отдала распоряжение слегка ускориться. В любом случае, конечная цель путешествия ей известна. Они просто поедут немного быстрее, так, чтобы не мозолить Янгу глаза. И ей спокойнее будет, если что.

Те несколько часов, что они до этого следовали за герцогской каретой, позволили увериться, что с малышом всё в порядке. Ребёнок капризничал, вынуждая делать частые остановки. Тане показалась даже, что она слышала детский плач. Что было совсем не удивительно, не всякий взрослый может выдержать дальнюю дорогу, а тут маленький человечек, едва начавший познавать мир.

Ближе к вечеру следующего дня они всё-таки нарвались на разбойников. Для Тани всё оказалось внезапным и неожиданным. Сидя внутри кареты, Таня не видела происходящего, но зато хорошо слышала крики и звон оружия.

Почему-то в памяти всплыло то первое нападение, пережитое ещё Талиной. Ей раньше казалось, что всё уже забылось, стёрлось из воспоминаний, но…нет.

Воспоминания о прошлом накатило волной неконтролируемого ужаса, Татьяна замерла, не в силах сделать ни шагу. Хотелось сжаться в компактный такой комочек и залезть в самую маленькую щелочку. И чтобы никто не нашёл.

Наяна попыталась выбраться наружу, даже дверку кареты приоткрыла.

— Госпожа, на нас напали. Сброд какой-то. Давайте спрячемся в кустах у дороги.

— Сиди тихо, ещё нарвешься на кого, — шикнула на неё Татьяна, приготовившись в случае чего дать отпор. «Вот и пригодился купленный арбалет», — мысленно похвалила саму себя за предусмотрительность, укладывая болт на ложе оружия и нацеливая его в сторону дверцы.

Минут через пять Наяна всё же не усидела и решила выглянуть наружу, едва не словив случайную стрелу. Девушка, заскулив от страха, сползла на пол и попыталась забиться под сиденье.

В этот момент кто-то попытался открыть дверку кареты, и совершенно не ожидавшая этого Таня, просто нажала на спусковой рычаг, а после, словно в замедленной съемке наблюдала, как пущенный болт с силой врезается прямо в середину лба какого-то лохматого мужика. Мужик завалился на спину, но в туже секунду на его месте появился другой, и не успела Таня и ахнуть, как оказалась вытащена за косу из кареты.

— Эй, бросайте оружие или я вашу ледю сейчас прирежу!

Для Тани это всё показалось ожившим наяву кошмаром, которому нет конца. Было страшно, и единственное желание — выжить.

Что должен чувствовать человек, которому к горлу приставили острозаточенное лезвие? Говорят, эти мгновения перед глазами проносится вся твоя жизнь, каждый её миг, значимые события и дорогие лица. Ты вдруг понимаешь, что завтра может и не быть, что от Вечности тебя отделяет всего лишь воля твоего убийцы.

Таня чувствовала только охвативший её ужас. Что-то огромное, недовольное шевельнулось в груди. Она почувствовало давление и жжение одновременно. Её, словно распирало изнутри. На мгновение в глазах потемнело. Таня попыталась сфокусировать взгляд на происходящем вокруг. Охрана замерла, насторожено поглядывая в Танину сторону и явно не зная, как поступить.

И её словно прорвало:

— Да, чтобы вы всё сдохли!

И отпустив накопившую силу на волю, чувствуя, как её омывает водный поток, тянет куда-то, несёт прочь, подальше от людей, там, где покой и безопасность.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ШЕСТАЯ

Силы сошедшихся в поединке мужчин оказались примерно равны. Примерно, потому что один из противников был моложе и более выносливее, но за плечами второго стояли опыт и умение использовать малейшую слабину соперника. Вот только в бою сошлись не просто соперники, а непримиримые враги, и закончиться он мог лишь смертью одного из них. Только так.

Экшворд встретил удар Каэтано на лезвие своего клинка и умудрился его оттолкнуть, вот только воспользоваться этим и атаковать не вышло. Резкая боль, охватившая словно обручем, запястье левой руки, вынудила его выронить дагу и возмущённо зашипеть. Недруг тут же воспользовался заминкой Эша, чтобы перейти в наступление. Удар, уход в глухую защиту, противник снова насел, не желая давать времени на передышку.

Эш только зубы стиснул в ответ на попытку графа его прирезать. Силён, нечего сказать. И опытен, как старый змей. Одна надежда — измотать физически или вывести из себя, чтобы начал совершать ошибки. Знать бы ещё, где у этой змеюки слабое место?

— Я знаю обо всех твоих делишках, Каэтано. Только не понимаю почему? — с трудом переведя дыхание, поинтересовался Эш. — Богат, знатен, дочка-красавица, чего тебе ещё не хватало? Зачем тебе это было нужно?