Осколки тебя

Поймав на себе мое внимание, светловолосая Донна тут же кокетливо склоняет голову к плечу, закусывая губы.

— Привет, Картер! Ты пропустил тренировки, без тебя было скучно.

— Да! — поддакивает подруге Тиффани, хлопая ресницами. — Злющий Херли рычал, как гризли! И чуть не удалил с поля Холта. Николас последнее время играет очень агрессивно, сам знаешь. Особенно в атаке!

Говорить эти двое могут бесконечно и при этом без толку, не раз проходили. Слушать их лепет мне не интересно, и я сразу перехожу к делу:

— Потом об игре, девочки. Лучше сразу перейдем к помощи. У нас здесь, и правда, большая проблема.

— А чем надо помочь? — вмешивается Донна и приподнимет безупречную бровь: — И главное, кому?

Ее взгляд скользит по мне, цепляется за татуировку на руке, и возвращается к лицу. Во взгляде блондинки появляется вызов и интерес. Ей очень хочется помочь мне, но я показываю подбородком на друга.

— Палмеру. Он вдруг решил стать серьезным и завести постоянную подружку. Правда, Лу? Чуть до соплей не разревелся!

— Истинная… мать твою! — не подводит меня Лукас. Он уже отошел от стены и широко улыбается симпатичным чирлилершам. Отдышавшись, запускает пальцы в черные кудри, намереваясь не упустить свой шанс. — Но есть проблема, девочки. Сейчас никто не хочет верить в любовь. А мне очень нужно поверить, и желательно сегодня вечером. Тиффани? — обнять девушку у него получается намного лучше, чем дать мне сдачи. — Как насчет закусочной «Джонса»? Я куплю тебе самые вкусные роллы в Сендфилд-Роке и покажу звезды над океаном! Рискнем попробовать?

Девчонка хихикает, и Лукас оттесняет ее в сторону.

— М-м?

— Я должна подумать, Палмер.

— А что насчет тебя, Райт? — заносчиво произносит Донна тоном самой популярной девчонки школы. — Ты не хочешь поверить в любовь и показать мне звездное небо? Все уже устали ждать, когда же у нашего капитана появится подруга!

Она вскидывает голову, и ее светлые волосы рассыпаются по плечам, а светло-голубые глаза распахиваются. Она смотрит с вызовом, давая себя рассмотреть, но ее красота и уверенный взгляд не трогают меня, оставляя равнодушным.

Прежде чем уйти, я притягиваю девушку к себе и смело сжимаю пальцами округлое бедро. Склонившись к ее уху, отвечаю предельно честно:

— Нет, малыш. Боюсь, что вместо звезд со мной ты увидишь ад. Побереги свое сердце!

***

День проходит, как обычно, не считая того, что меня все раздражает.

С английским и физикой проблем не возникает, я без труда выполняю задания, а вот к уроку права вспоминаю о том, что не сделал дополнительную работу по требованию стервы Эдвардс. И вот это уже настоящая проблема, как и ее мстительность.

Однако, увидев меня на пороге своего класса, женщина сухо здоровается и делает вид, что ничего не произошло. Обращается с разговором к другим ученикам, позволяя мне войти.

Что ж, я решаю подождать. Когда готов к сюрпризам, принять их намного легче, поэтому молча направляюсь к своему месту, но у стола Холт замедляюсь. При приближении к ней меня словно опаляет огнем. И только убедившись, что девчонка на меня не смотрит, твердо сжав губы, сажусь за свою парту.

Урок начинается, как обычно. И как обычно, мне трудно сосредоточить на нем внимание.

Ничего не изменилось, раздражение от ее близости опять здесь, со мной, и я хмуро впиваюсь взглядом в аккуратный девичий затылок, ставший коротким по моей вине, но не испортивший девушку, вопреки моим надеждам, а совсем наоборот.

Сегодня на ней тоже кофта с капюшоном, но не та, что была в прошлый раз. И этот капюшон достаточно тяжел, чтобы открыть моим глазам нежную шею и тонкие позвонки. Их легко касаются темно-русые завитки, и когда девчонка заправляет за ухо волнистую прядь, у меня перехватывает дыхание.

От злости и от бессилия. От того, что она может быть такой. Вопреки всему спокойной, и это совершенно не вяжется с моим ожиданием.

Она отвечает учительнице на вопросы, запросто перебрасывается фразами с Ривом Дженкинсом, наклоняясь к парню в сторону соседнего ряда, и когда приходит время короткого теста, передает мне листок. Убирает со щеки волосы, чтобы не мешали ее взгляду, оборачивается, и кладет передо мной бумажный лист.

Я уже собираюсь смять его в кулаке к чертям, когда вдруг замечаю на скуле Трескунка синеватые пятна. Словно вспомнив о них, она тут же набрасывает на щеку пряди и стремительно отворачивается, а я застываю от изумления и чего-то еще, мгновенно перетянувшего горло.

Глава 26

Это ведь… синяк?! Мне не показалось?! Потому что ничем другим эти пятна быть не могут, мне ли не знать. Но… как такое возможно? Откуда?

Я часто бывал в доме Холтов и знаю, что мать и отец носятся с девчонкой, как с принцессой, а Николасу нет до нее дела. Так что, твою мать, происходит?!

На этот раз стерва Эдвардс не оставляет меня после занятий, но холодно напоминает, что я все еще ее должник, и она ждет выполнение заданий в полном объеме, иначе мне на ее уроках делать нечего.