Осколки тебя

Его глаза встретились с моими. Ледяные голубые. Контрастирующие с его бледной кожей и темными волосами.

— Не уверен, — ответил он наконец.

Я ждала.

— На самом деле подобные книги не из тех, что должны нравиться, не так ли? Конец света и отсутствие героя? Никакого искупления. Пожалуй, слишком близко к реальности. — Мужчина опустил взгляд. — Я скажу, что сейчас меня злит ваше присутствие, несмотря на то, насколько вы интересны и как много я о вас думал. Вы мне мешаете.

На этот раз я улыбнулась по-настоящему. Ничего не смогла с собой поделать. Именно так мне и хотелось, чтобы люди говорили о моих книгах. Мне хотелось, чтобы мои истории заманивали их в ловушку. Захватывали их, даже если они этого не хотели.

Мне также понравилось, что бармен назвал меня интересной, а не красивой. Я знала, что он считал меня красивой. Все женщины знали, когда мужчины находили их красивыми. Этот навык нам приходилось совершенствовать больше для защиты, чем для чего-то другого. Мужчина, находивший женщину красивой, был опасным существом. Он ожидал определенной реакции, определенного внимания. Если же не получал его, то мог превратиться в нечто иное, чем мужчина.

Так что да, этот бармен находил меня красивой, но назвал интересной.

— Не позволяй мне мешать тебе, — сказала я. — Налей мне выпить и возвращайся к чтению.

Мужчина потянулся под стойку за стаканом, затем за виски.

— Вы пришли сюда не для разговора?

Я взяла стакан.

— Нет. Я пришла сюда за этим. — Я кивнула на стакан. — Я редко хожу куда-нибудь ради разговора.

Он ухмыльнулся, показав слегка кривые белые зубы. Ему шло. Весь его вид был в стиле «Боб Дилан». И он не стал снова брать в руки книгу.

— Зачем мне читать книгу, когда передо мной сидит ее автор?

Я поставила стакан и провела пальцами по стеклу.

— Потому что книга гораздо интереснее, поверь мне.

Бармен приподнял бровь.

— Ах, говорит женщина, которая без колебаний купила дом, где произошло убийство, заставила городского отшельника выйти из своего убежища, прийти спасти ее и привести в город, чтобы вернуть ее с того света?

Я тут же подобралась. Не только при упоминании Сента, который и был той самой причиной, почему я оказалась здесь. По крайней мере, тремя четвертями причины. Оставшаяся часть — глаза бармена и виски, которое не продавали в винном магазине.

— Я — не та, кого нужно спасать, — отрезала я, осушая стакан.

Бармена не смутил ни мой тон, ни третий убийственный взгляд в моем арсенале. Он снова наполнил мой стакан и кивнул на книгу.

— Ох, я знаю, что вы не из тех, кого нужно спасать. От вас самой нужно спасаться.

Я ухмыльнулась.

— Ты не далек от истины. Я как раз собиралась расцарапать тебе лицо.

Его взгляд потемнел.

— Ах, думаю, я бы предпочел, чтобы твои ногти впились мне в спину, а не в лицо.

Мой желудок опустился так, что я удивилась.

Не так, как в ночь кошмаров.

Нет, иначе.

Проще.

Я ждала, что он скажет дальше. Было довольно забавно играть в эту игру с кем-то, кто говорил и улыбался по-настоящему, имел личность, не замурованную за эмоциональной сталью и мускулами из плоти и крови.

Честно говоря, у этого парня были довольно приличные мускулы. Более чем приличные.

— Вы не знаете моего имени, — сказал он.

— Не знаю, — согласилась я.

Он ухмыльнулся, когда я больше ничего не добавила.

— Вы хотите знать мое имя?

Я пожала плечами.

— А ты хочешь назвать его мне?

Его глаза насмешливо блеснули, показывая, что он сдерживается, чтобы не пошутить на мой счет.

— Это же не государственная тайна.

Я наклонила голову, впервые рассматривая его должным образом с тех пор, как отважилась войти сюда. Я оценила его умение вести беседу и ценить молчание, его красивую, суровую внешность и его виски высшего сорта, но я не присматривалась и не придумала для него слово.

До сих пор.

Секрет.

Вот оно.

У него было много секретов. Они прятались за сверкающими глазами и легкой улыбкой. О да, в нем была жесткость, но она оставалась незамеченной из-за всех тех мягких граней, к которым сводила всех его работа.

— Я бы предпочла узнать твои секреты, а не твое имя, — сказала я наконец.

Его глаза перестали сверкать. Мужчина наклонился за вторым стаканом и налил себе виски.

— Я не рассказываю секреты без виски, — сказал он с легкой усмешкой.

Я чокнулась своим бокалом с его.

— Дикон, — сказал он после первого глотка. — Мое имя.

Я глотнула ликер, наслаждаясь жжением и покалывающим онемением, переходящим на пульсирующую лодыжку.

— Мне казалось речь идет о секретах.

— В конце концов я расскажу их. Но сперва я бы предпочел, чтобы вы узнали мое имя.

— Что за имя такое Дикон?

Конечно, у настоящих людей такого имени не было. Ну, настоящие люди вряд ли бы носили подобное имя. Это было имя героя, и никто не давал детям имена героев на случай, если они окажутся злодеями.

Вроде меня.

Дикон ухмыльнулся и налил еще виски.

— Кажется, это пошло мне на пользу. Что за имя такое Магнолия?

Он специально пробежался взглядом по моей полностью черной одежде и почти постоянной хмурости.

Я подняла бокал.

— Туше.

Дикон смотрел, как я пью.