Осколки тебя

— Ты Магнолия Грейс? — спросил он с улыбкой, удерживая стакан пива в той уверенной небрежной манере, которая, казалось, свойственна всем подобным мужчинам.

Я стиснула зубы. Сколько реплик он способен придумать, тратя мое время? У меня возникло искушение солгать, сказать «нет», отвернуться в надежде заставить его уйти, но я никогда не стала бы отрицать то, кем являлась. Сам факт, что этот качок знал меня в лицо раздражал, но свидетельствовал о моем успехе и хорошей рекламе. Именно этого я и хотела, не так ли?

— Да, — ответила я, стараясь, чтобы голос звучал неприветливо и раздраженно.

Я также не стала утруждать себя дружелюбной улыбкой и теплом во взгляде.

Конечно все это не подействовало. Кто бы сомневался.

— Вау, я слышал, что ты переехала сюда, но думал, что Чарли просто сошел с ума.

Все возможно.

Я ничего не ответила на это заявление.

— Я Трой, — представился мужчина.

— Конечно.

Его улыбка потускнела, совсем чуть-чуть.

— Моей маме нравятся твои книги.

Я не улыбнулась.

— Тогда обязательно расскажи ей эту историю.

Я не сдержала ехидства в своем голосе и Трой начал понимать, что его обществу не рады. Он занервничал, уверенности в нем поубавилось, даже начал переминаться с ноги на ногу.

— Э-эм… — Он прочистил горло. — Не думаю, что здесь у тебя много знакомых. В нашем городе вообще не так уж много людей. Так что может захочешь присоединиться к нам?

Трой жестом указал на стол в центре комнаты, за которым сидели мужчины, похожие на разные версии его самого. Они старались не показывать, что наблюдали за нашим диалогом, а женщина среди них совершенно не скрываясь бросала в нашу сторону яростные взгляды. Кажется, она привыкла быть единственной девушкой в группе. Простая, красивая в скучном смысле этого слова и видящая во мне угрозу своему положению.

— Какое заманчивое предложение, Трой, — сказала я, сосредоточившись на мужчине. — Но я не заинтересована в том, чтобы заводить здесь знакомых. Предпочту просто сидеть и пить. В одиночестве.

Трой быстро моргнул. Судя по его удивлению ему редко отказывали, а если и отказывали, то, скорее всего, мягко, вежливо и с кучей извинений. Женщины, как правило, так и поступают. Извиняются, когда им не жаль, потому что им неудобно быть напористыми.

Вот только я не их таких.

Трой нервно кашлянул.

— А, ладно. Ну, если передумаешь…

— Не передумаю, — твердо сказала я.

Он кивнул.

Я ждала бормотания «стерва» себе под нос. Или откровенной враждебности, обычно исходящей от отвергнутых мужчин. Я привыкла ожидать всего этого, поскольку часто отшивала мужчин без всякого притворства и потакания их самолюбию. Но шутки в сторону, это было опасным занятием. Мужчины, чувствовавшие, что их гордость или мужественность задета женщиной, были готовы пойти на все, чтобы вернуть ее. В том числе прибегнуть к насилию. В качестве примера можно привести одного серийного убийцу, вдохновившего Магнолию Грейс на создание очередного бестселлера.

Трой вряд ли отличался от других, и вместе с аудиторией из его «братков» я ждала слов в защиту этой запатентованной мужской силы.

Но не получила ни того, ни другого. Трой лишь вежливо улыбнулся и стыдливо ушел к своему столику, где друзья похлопали его по спине, несомненно, подшучивая над ним. Судя по всему, мать научила его действовать в таких ситуациях правильно.

Это было забавно. Вплоть до того момента, когда затылок снова защекотало. Холод. Тот же самое ощущение что возникло в кабинете. Что на меня смотрят. Не только любопытные посетители бара.

Я огляделась, пытаясь найти кого-нибудь подозрительного. Одинокого. Жуткого. В любой другой день у меня был бы прекрасный выбор мужчин, подходящих под это описание.

Негромкий стук стекла по дереву заставил меня переключить внимание на барную стойку, стакан виски на ней и мужчину, подающего его. Дикон не улыбался, но в его глазах светился огонек, говоривший, что он наблюдал за моим обменом репликами с Троем и наслаждался им.

— Ты не мог подойти на три минуты раньше? — рявкнула я, выхватывая стакан и глядя на него.

Уголок его губ приподнялся, но не в улыбке. В его взгляде все еще была враждебность, но неглубокая, временная. Дикон вел себя так, чтобы помучить меня, а не для чего-то другого. И обычно, когда мне было не все равно злится на меня кто-то или нет, я чувствовала какое-то раздражение. Меня волновало, что думал обо мне этот мечтательный, возможно, опасный бармен. Наверное потому, что мне казалось, будто он может быть жестоким убийцей?

— Думаю, ты это заслужила, не так ли? — спросил Дикон, смешивая коктейль, слишком сладкий и девчачий на вид, чтобы подавать его здесь.

Я сделала глоток.

— За то, что я одета, за то, что привлекательная женщина или потому что сука?

Теперь Дикон улыбнулся как следует.

— Я не согласен с тем, что женщины заслуживают чего-либо из-за первых двух причин. Что касается последнего, то это ты сказала, а не я.