Осколки тяжести

Тихонько подкрался. В руке девушки - пучок листьев акации, она обрывает лепестки и что-то сосредоточенно шепчет. Саша прислушался.

- Придет! Не придет! Придет! Не придет!

Наклонился к ее уху.

- Уже пришел!

Она вскочила, стряхнув с платья листочки, и рассмеялась Смеялась она всегда хорошо, от всего сердца. Блестели крепкие зубы, вздрагивали рассыпанные по плечам очень светлые кудри.

- Ну, что, пришел?

- Пришел. А почему так поздно?

- Был у шефа. Последний наказ. А потом еще милиционеры задерживали. Куда поедем? - спросил он. - Последний нынешний денечек! Завтра я - уж не я, а сама дисциплина!

- На Днепр. Только не на твоей машине. Неужели в такой вечер тебе хочется быть одному? Без людей?

- Я хочу - с тобой...

- Нет! Мы поедем в троллейбусе. Чтобы было шумно и многолюдно.

Они толкались в переполненном троллейбусе. И везде люди говорили о предстоящем полете к Юпитеру. Лена счастливыми глазами смотрела на Сашу. А он смущался, хотя его - астронома экспедиции - никто не узнавал, никто даже и не подозревал, что он имеет какое-то отношение к полету.

Их зажали в центре троллейбуса. Рядом с Леной - бледный молодой человек в очках, очень интеллигентный с виду. Он не переставая говорит и едва держится, потому что прижимает к себе большую пачку книг.

- Что вы... Полет к Юпитеру - это вам не экспедиция на Венеру или Марс. Это самая загадочная планета. И если говорить о новых стихиях, о новых полях, то их следует искать именно у Юпитера. Не случайно же начальником экспедиции отправляется Зарецкий - крупнейший теоретик поля...

Машину качнуло, и книги посыпались из его рук, Леночка и Саша любезно подняли их.

- Благодарю вас... Благодарю... Юпитер окружен очень мощным слоем радиации. Этот пояс в сто триллионов раз интенсивнее, чем такой же пояс у Земли. Его толщина более девятисот тысяч километров. И приблизиться к планете нельзя. Можно, конечно, совершить посадку на один из его спутников... Ну, скажем, на Каллисто... На Ганимед нельзя, он в зоне радиации... А что в этом поясе? Может быть, новые, неизвестные на Земле стихии?

Они вышли на Крещатике... Шумел вокруг город, сверкал витринами.

Поднялись на Владимирскую горку. Долго смотрели на Днепр По мосту непрерывным потоком двигались люди. Плескались огнями речные пароходы и баржи.

- Хочу на тот берег, - шепнула Лена.

...Под ними была темная глубина воды, только поверхность переливалась скупыми отраженными огнями.

На другом берегу - тишина. И Леночка вдруг притихла, погрустнела. И Саша молчал. Совсем рядом он чувствовал нежную щеку, покрытую, как у ребенка, легким пушком, хотелось притронуться к ней губами... Он по-настоящему никогда еще не целовал девушку. Ему стыдно в этом признаться. Но это так.

Лена запела. Она хорошо поет, так же, как и смеется. Пусть поет, пусть смеется...

- Когда ты вернешься, я уже буду студенткой четвертого курса, - серьезно говорит она.

А он думает: "Когда я вернусь - будет наша свадьба".

А утро - уже не ночь, она давно ушла, - утро все расширяется и расширяется. Свежесть сплошным потоком охватывав их. Леночка кажется очень бледной, но пытается улыбаться. А он опять думает:

"Когда вернусь - будет наша свадьба".

И одним только взглядом спрашивает: "Ведь так?!"

3

Сурен Маргулян на восемь лет старше Павла Зарецкого. Он известный конструктор планетопланов. И корабль, который понесет их к Юпитеру,- его самое любимое детище.

В руках Сурена-огромный букет белых роз. Их особенно любит Вера. Он всегда немного гордится своей женой, довольно популярной киноактрисой.

Надо еще купить подарки детям: трехлетней Милочке понравится плюшевый мишка. И вдруг среди игрушек Сурен видит модель своего космоплана.

На борту четкими буквами написано: "Вперед!". Изящная игрушка, и до смешного похожа на настоящий. Точно такой стоит сейчас на Луне и ждет их.

А те люди, которые последними посмотрят им в глаза, сейчас готовят космоплан к полету.

Сынишка будет paд: он собирает ракеты всех систем. А такой еще нет у него.

Сурен вертит в руках маленькую игрушку...

Посетители магазина узнали Маргуляна. Он чувствует их скрытое внимание.

Это приятно щекочет самолюбие. Он просит упаковать игрушки. Потом берет свертки и не спеша, с независимым видом направляется к выходу...

Вечером серьезно "обсуждает" с сыном перспективы развития ракетной техники. А Милочке показывает, как ходит индюк...

И совсем уже поздно, перед тем, как лечь спать, дольше обычного стоит над кроватками детей.

Они вдвоем с женой.

- Будь осторожен, - наставляет она, - не лезь первый туда, где опасность. Я же знаю тебя: ты всегда первым лезешь...

- Слушаю! - шутливо перебивает он. Обнимает ее полные плечи.

- Давай лучше отдыхать.

И уже лежа в постели, засыпая, она все-таки шепчет:

- Я на сцене только отчаянная. А в жизни... За тебя боюсь одного... Понимаешь? Только за тебя...