Осколки тьмы (СИ)

— Это так ты вещи решила посторожить? — насмешливо интересуется Альрайен. Кажется, говорит он это совершенно обычным тоном, вот только странный интерес в его глазах нисколько не вяжется ни со словами, ни с интонацией, с которой он произносит слова. Скорее даже не интерес, а легкое удивление, будто аллир видит нечто новое, чего раньше не замечал. И это явно не может привести ни к чему хорошему. Не дождавшись от ошеломленной меня ответа, Альрайен вновь переводит взгляд на рисунок и повторяет: — Так кто это?

Опускаю глаза, тоже смотрю на рисунок.

Надо же, пока рисовала, даже не замечала, кого именно рисую. Я ведь не хотела изображать Тэана, однако вновь получился именно он! Не хватает лишь янтарной краски для глаз, чтобы сходство стало идеальным. Такие знакомые черты и в то же время немного другие. Быть может, в последний раз я увидела его с другой стороны? Как бы там ни было, а в этих чертах теперь таится опасность, манящая своей загадкой, одновременно с тем не позволяющая потерять бдительность и расслабиться.

— Никто, — я провожу подошвой сапога по рисунку и почти стираю его. — Никто.

Несколько настойчивых движений ногой — и от рисунка остается слегка взрыхленная земля. Альрайен внимательно наблюдает за мной, но больше не пристает с вопросами, за что я ему благодарна.

Вскоре возвращаются остальные, мы принимаемся готовиться ко сну. На ночь уже давно не оставляем дежурных, потому что Альрайен уверяет в своих способностях узнавать о приближении чужаков благодаря шепоту ветра. И, несмотря на мое отношение к аллиру, в этом вопросе мы постепенно начинаем ему доверять.

Заснуть никак не получается. Кажется, уже проходит целый час, а я все продолжаю вслушиваться в ночные шорохи, и сон по-прежнему далек. Если так пойдет дальше, я вскоре окончательно перестану спать. Ощущение близости Тэана невыносимо. Я не могу сдаться и позволить ему подойти!

Наконец не выдерживаю: выбираюсь из-под одеяла и направляюсь к реке. Быть может, холодная вода избавит от навязчивых мыслей и поможет погрузиться в сон.

Надо заметить, здесь нет кромешной темноты. Фиолетовые всполохи то и дело рассекают воздух, врезаясь в воду, не так часто, как днем, но периодически раздающихся с разных сторон вспышек вполне хватает, чтобы озарять округу все время.

Снимаю верхнюю одежду, остаюсь в одном лишь нижнем белье и осторожно вхожу в воду. Страха не испытываю. Если друзья благополучно искупались, не поджарившись в проводнике электричества, когда молнии били в каждый квадратный метр реки, то и мне опасаться нечего.

Медленно погружаюсь в холодную воду по пояс, после чего решительно ныряю и вновь выныриваю, отмечая, что мокрые волосы в одно мгновение завиваются крупными кудрями. По спине стекают капельки воды, заставляя кожу покрываться мурашками, но я уже не замечаю холода, наблюдая, как фиолетовые змейками врезаются в реку вокруг меня. Есть в этом что-то упоительное: вот так стоять среди молний, ощущая силу стихий, по своей прихоти проявляющих благосклонность к простому беззащитному перед ними человеку и не причиняющих ему вреда.

— Твои мысли далеко, — шепчет Альрайен мне на ухо, вновь заставляя вздрогнуть. Похоже, мысли действительно улетают слишком далеко, а это может быть опасно. В нашем положении нельзя позволять себе подобную рассеянность. — Ты постоянно о чем-то думаешь, — тихо продолжает аллир. Я отчетливо чувствую, как его губы касаются моих волос. — Или, может, о ком-то? Неужели не обо мне?

Последнюю фразу он произносит с насмешкой. Очнувшись, я резко разворачиваюсь. Враждебно смотрю Альрайену в глаза.

— О тебе я перестала думать, как только перестала активно желать твоей скорой и мучительной смерти.

Мне несказанно повезло, что я успела ответить до того, как внимательно начала разглядывать Альрайена.

Синие глаза в ночной темноте поражают своей глубиной и смотрятся особенно притягательно на фоне бледной кожи. Серебристые волосы струятся по плечам идеальными волнами, а вспышки молний почему-то оставляют на белом серебре пурпурные отблески. Эта пляска завораживает еще больше, чем сами молнии.

Обнаженное по пояс тело, сохраняющее в идеальных пропорциях, как стройность, так и напоминание о тренировках на протяжении сотен лет, окончательно лишает дара речи. Наверное, все эти мысли отражаются у меня на лице, потому что Альрайен приближается, сокращая и без того малое расстояние. Пользуясь растерянностью, проводит рукой по моим волосам. Теплые пальцы чуть касаются щеки, убирая за ухо влажную, тяжелую прядь. Спускаются вдоль шеи вниз, скользят по спине, едва касаясь кожи и стряхивая с нее капельки воды. Сердце начинает стучать сильнее, так, что его удары, кажется, ощутимы даже в горле. Я подрагиваю, то ли от холода, то ли от прикосновений аллира.

— Почему ты пытаешься быть грубой? — спрашивает Альрайен и чуть хрипловатым голосом тихо добавляет: — Ведь ты такая нежная…