Осколки времени

— Мне кажется, мы слишком торопим события.

Ульяна вздрогнула, в сердце полыхнуло болью — то ли своей, то ли ее — непонятно.

— Не мы. Я. И я прошу за это прощения, — она дрожащими руками сняла с брелка ключи от его дома, положила на стол. — Извини, я пойду. Не хочу наговорить лишнего.

Ульяна выбежала с кухни, а Сэм опустился на стул и уперся лбом в кулаки. Гнев отступил, в груди растянулась мгла прошлого, закрывая своим чернильным полотном все, что было дорого в настоящем. Идти за ней сейчас не имеет смысла — он все равно не готов продолжать разговор. Не готов открыться ей по-настоящему.

Пожалуй, ему действительно нужно немного времени. Им обоим это нужно.

Глава 19 Точка отсчета 19. Пепел

Проклятый, бесконечно долгий день! Она постояла немного у дверей — сердце билось где-то у самого горла — а потом открыла портал и оказалась на смотровой площадке, на утесах Дингли. Руки противно дрожали, и Ульяна не сразу поняла, почему дождевые капли на ладонях такие теплые. Дождя не было, зато ее прорвало, как небо над Петербургом, спустя несколько мгновений она уже плакала, не стесняясь. Взахлеб. Поблизости никого не наблюдалось, но даже если вся Мальта соберется на нее посмотреть — наплевать! К счастью, сейчас уже не грозило что-нибудь искорежить: одна из основных практик в Центре — практика отсечения эмоций от дара. Очень полезная штука.

Она поняла, что что-то не так, как только увидела Сэма. Прочитала — не по лицу, по глазам. Его настороженность проникала в самое сердце, подобно холоду металла, который показывала Клотильда.

Ульяна пыталась выкинуть из памяти их разговор, отрешиться, но не могла. Прокручивала в мыслях снова и снова, как заевшую пленку. Собираясь к нему, она решила, что не станет говорить ни об измененных, ни о Дариане, надеялась позволить всему идти своим чередом, но Сэм первым начал разговор. Страхи и опасения оказались не напрасными — она прикоснулась к тому, что ей не стоило знать, шагнула на территорию, которую он свято оберегал ото всех. В том числе от нее.

Самый страшный враг отношений — недоверие. Вопросы про Стаса, про Милу и про измененных, почему она выбрала его… Для нее было гораздо важнее то, каким он был в настоящем, для него — что осталось в прошлом. Худшее, что можно придумать — смотреть в глаза любимому человеку и понимать, что он тебя проверяет.

Все внутри кричало: «Обними меня, пожалуйста, обними».

«Мы слишком торопим события», — ответил Сэм, и это стало последней каплей.

Она выложила ему ключи и позорно сбежала. Ключи от дома, где ей хотелось бы остаться не на ночь, на всю жизнь. Она знала здесь все — начиная от просторного холла с гобеленами и светлой, по-мужски уютной спальни, до столовой с массивной деревянной мебелью и кухни, где они вместе готовили, от первой и до последней картины, сюжеты которых с закрытыми глазами могла указать по местам, от балкона с видом на море до внутреннего дворика, где плющ укрывал стены зеленым узорчатым ковром. Все здесь было для нее родным, но она здесь родной не стала.

Стоя у дверей, она все еще на что-то надеялась. Например, что он догонит, улыбнется, прижмет к себе, и наваждение рассеется, унося с собой и дурацкий разговор, и его сосредоточенный настороженный взгляд. Но он не вышел вслед за ней. И ничего не случилось.

Ульяна глубоко вдохнула, но воздуха не хватало. Как будто кто-то откачивал его из-под невидимого купола, совсем как у Замятина, рыдания перешли в судорожные всхлипы, голова кружилась — сказывался портал. Вытирая продолжающие катиться слезы тыльной стороной ладони, она вытащила из сумки мобильный и вызвала такси. А потом подошла к ограждению, глядя на темное море. В противовес ей оно было спокойным, даже волны не бросались на скалы, только тихо шелестели внизу. А потом время словно остановилось.

Перед глазами вспыхнула картина — залитое солнцем море, отвесные скалы и бьющиеся о них волны. Камень под рукой казался хрупким и ненадежным, за спиной, запутавшись в травах, шумел ветер. По воде бежали блики, рассыпаясь ослепительными искрами, Ульяна прищурилась и обернулась, когда услышала шаги.

— Так и знал, что найду тебя здесь, — Стас шагнул к ней. Руки в карманах, солнцезащитные очки, улыбка. Сведенные плечи — он ссутулился, уголок губ едва уловимо подергивался.

— Ты здесь?! Я думала ты…

— Дома? — Стас усмехнулся и поправил очки. — Я решил остаться. Из-за тебя.