Осколки времени

— Исправляй то, что натворила. Потом продолжим.

Ульяна ответила кислой улыбкой и занялась восстановлением. Сборка по остаточным контурам — не самая простая задача, сегодня и подавно. Кому вообще нужна эта дурацкая ваза?! На черта она тратит силы и время на какую-то ерунду? Ульяна прикрыла глаза, стараясь дышать ровно и медленно начала подтягивать осколки, один за другим, внимательно вгляделась в мерцающую брешь в пространстве, которую нужно заполнить.

Сэм решил, что она заполняет им пустоту после разрыва со Стасом? Или что он там себе надумал?

Снова вспомнилось, как они стояли друг напротив друга, а он смотрел так, будто она была одной из его подозреваемых. Но виновата только в том, что хотела быть рядом. Затрясло, на глаза навернулись слезы, контуры заискрили, грозя порваться снова. И как тут что-то собирать?

Она глубоко вздохнула и открыла глаза.

— У меня не получится.

— Продолжай, — Клотильда вперила в нее холодный взгляд.

Не глаза, а льдинки, в которых по какой-то нелепой случайности впаяли зрачки. Теперь Ульяна знала об ее прошлом, и это тоже уверенности не добавляло. Измененная. Наверняка, на ее счету сотни жизней. Доведись ей самой встать у Клотильды на пути, та свернула бы Ульяне шею и не поморщилась.

Стоп. Такие мысли до добра не доведут.

— Я сегодня не в форме.

— Ты можешь оказаться не в форме, когда от этого будет зависеть жизнь. Твоя собственная или чья-то еще. Тоже будешь ныть?

Ульяна вздрогнула и прищурилась, сжала кулаки, контуры перед глазами заискрили с удвоенной силой.

— Это просто чертова ваза!

— Ты теряешь время. Продолжай, — в голосе Клотильды звучал металл.

— А если нет?

— Тогда выйдешь за эту дверь и больше сюда не вернешься.

Первым порывом было высказать все, что она о ней думает, но это означало бы конец всему. Зная Клотильду, можно догадаться, что она не шутит, а учитывая характер этой дамы, вряд ли что-то или кто-то потом заставит ее изменить решение. Вчера она почти потеряла Сэма, а если лишится еще и возможности развивать свой дар?

Остывающий след бледнел на глазах, некоторые линии уже потускнели. Ульяна закусила губу и потянула обрывки нитей к зияющей бреши. Одну за другой. Все равно что собирать паззл на энергетическом уровне, только вот картинка-образец паззла не становится бледнее с каждой минутой, и уж тем более ему не грозит раствориться в воздухе.

Когда закончила, ощущение было такое, будто из нее вытянули все силы. Хотелось вытянуться самой. Где-нибудь подальше отсюда, в шезлонге рядом с бассейном. И ни о чем не думать.

— Что ж, замечательно. Если не считать того, что можно было потратить вдвое меньше энергии, — та скептически хмыкнула, — зато почти точная копия. Что с тобой сегодня?

Спасибо, что спросили.

— Ничего.

— Славно, — Клотильда коротко улыбнулась. — Тогда продолжаем.

***

Поразительно, сколько всего может измениться за какие-то двадцать четыре часа. Да что там, в считанные минуты может. Сказано одно слово — и все изменилось. Вчера она сидела на этой скамейке с Сильвеном, гадая, как быть со своим открытием, а сегодня думает, куда пойти вечером, чтобы не сойти с ума в уютном домашнем одиночестве.

— Привет! Ты почему все еще здесь? — Стас остановился рядом, руки в карманах.

Ульяна судорожно вздохнула и выдавила из себя улыбку. Поразительно, как один простой, ни к чему не обязывающий вопрос может выбить из-под ног почву.

— Не хочется.

Он внимательно вгляделся в ее лицо и сел рядом.

— Что случилось?

И вот тут она не выдержала. Ульяна знала, что нельзя этого делать перед ним, точнее, перед ним — особенно, но не сумела остановиться: глаза наполнились слезами. Говорят, время лечит, но боль от ссоры с Сэмом стала только острее. Добавить сюда резкость Клотильды, усталость — и получите-распишитесь! Ульяна обхватила себя руками и шмыгнула носом. Да что же это такое-то! Она теперь будет за все годы «сухого закона» отдуваться?!

А потом и вовсе случилось нечто странное — Стас мягко притянул ее к себе, ласково гладил по волосам и не позволял отстраниться. Но Ульяне и не хотелось. Она замерла, спрятала лицо у него на груди и закрыла глаза. Все, что было между ними — в прошлом, но что толку. Прошлое тоже часть жизни. Сколько бы ни говорили, что жить надо настоящим, больно от этого не меньше. Внутри словно комок какой-то сжался, отказываясь распрямляться, не позволяя дышать свободно.

— Иногда я думаю, что не хочу никаких способностей, — прошептала она.

— Понимаю, — пробормотал Стас. — Я тоже. Гораздо проще прожить одну жизнь в одном времени. Потому что всегда появляется соблазн все исправить, — он отстранился, обхватил ее голову ладонями, заглядывая в глаза. — Что бы вчера ни случилось, только попроси, я все изменю.