Осколки времени

Договорить Марк не успел: Ульяна освободила его руки, и он сполз вниз по стене. Пока она возвращала материю на место, сращивая перекроенные контуры, иллюзионист угрюмо взирал на нее снизу вверх, а когда оковы на ногах тоже расползлись, вскочил и шагнул к ней.

— Ты пожалеешь!

— Лемман, в мой кабинет, — Клотильда указала на дверь. — Будем беседовать о целесообразности продолжения обучения: все ваши достижения в последнее время сводятся к розыгрышам. Отнюдь не безобидным, стоит заметить.

Его брови сошлись на переносице, крылья носа задрожали. Марк пулей вылетел из библиотеки.

— Ульяна, ты тоже.

Что-то внутри надломилось. Представилось, как придется стоять там перед ней и объяснять, почему так поступила, потом выслушивать нравоучения, предупреждения и приговор, и все это — в присутствии Марка. Ульяна попятилась, пространство полыхнуло серебристо-фиолетовым сиянием разрыва, виски взорвались болью. Контуры заискрились, изогнулись волнами, разорвались, и она шагнул в переход.

— Ульяна, стой! — возмущенный возглас Клотильды отразила стена закрывшегося портала.

Подразумевается роман-антиутопия Евгения Замятина «Мы».

Глава 20 Точка отсчета 20. Близость

Неделя без Ульяны была подобна дьявольским пыткам. Все напоминало о ней: стоило закрыть глаза, и казалось, что она вот-вот войдет на кухню, сядет к нему на колени, или позовет со второго этажа — облокотившись о перила, улыбаясь и потягиваясь. Красивая и желанная, в тонкой полупрозрачной сорочке и коротком халате, не скрывающем красоту длинных ног. Не хватало ее смеха, и мурлыканья под нос, когда она расчесывает волосы перед сном, добрых подшучиваний и мягких объятий. Воспоминания измучили настолько, что хотелось бежать без оглядки — туда, где они никогда не были вместе.

Как давно он утратил человечность? Сотни лет в обличии зверя не стереть и не перечеркнуть. Близость становилась слабостью, ахиллесовой пятой, поэтому даже будучи вместе измененные оставались одиночками. Встреча с ней заставила поверить, что он обрел женщину, с которой получится разделить жизнь. Тем сильнее оказалось разочарование. Он хотел поговорить, но нашел ее в объятиях архитектора времени. Давно Сэм не испытывал такой ярости: жгучей, невыносимой, испепеляющей, как в то мгновение, когда увидел их вместе. Едва сдержался, чтобы не наброситься на Зиновьева, зато ударил ее. Пускай словами, но сути это не меняло. Его ранили, он захотел ранить в ответ.

Разрушить то, что дорого, легко. Создать заново — гораздо сложнее.

Сэм сжал кулаки, когда мобильный отозвался мелодией Вивальди: звонила Клотильда. Не хотелось никого видеть и ни с кем разговаривать.

— Шеппард, надо поговорить. Это касается Ульяны…

Договорить она не успела. Края пространства сомкнулись за спиной — Сэм шагнул сразу к ней в кабинет: просторный, на контрасте высоких потолков, светлых стен и темной массивной мебели, окнами выходивший в сад.

— Что случилось?

Клотильда сидела в кресле, и нажала отбой, когда он появился. Даже ее непроницаемая маска дрогнула — на губах мелькнула холодная улыбка.

— Ты быстро.

Она развернула к нему ноутбук и включила видео, запись с внутренней камеры Центра. Сэм оперся ладонями о стол, вглядываясь в изображение. В библиотеке было много студентов, но он смотрел только на Ульяну. Она что-то читала с экрана, изредка делала пометки в блокноте. Длинные волосы снова заплела в косу, хотя уже очень давно так не делала, плечи опущены. Отчаянно захотелось оказаться рядом с ней, обнять. Тем неожиданней стало его собственное появление. Точнее, иллюзии. Фальшивка откровенно лапала Ульяну, Сэм рывком выпрямился и сжал кулаки.

— Идиотизм — общая черта иллюзионистов? — прорычал он. — Где этот недоделанный фокусник?!

— У себя в комнате, под арестом, — Клотильда поднялась, обошла стол и кивнула на монитор. — Смотри.

Ульяна оттолкнула иллюзию, в библиотеку ввалился Лемман, который спустя минуту уже был основательно прикован к стене. Иллюзионист дергался в тщетных попытках вырваться из сотворенных ей пут, и Сэм невольно улыбнулся. Ульяна справилась с трансформацией материи на отлично: четко и аккуратно. Ее мастерство растет на глазах.

— Хороший трюк. Тебе есть чем гордиться.

Клотильда сцепила руки перед собой.

— Да, только это грубое нарушение. Если все будут творить такое с людьми, которые нас оскорбляют, мир превратится в хаос.

— Или люди перестанут друг друга оскорблять. Он ее спровоцировал.

— Шеппард, это не шутки!

Она нажала паузу, остановив запись, приблизила изображение. Замерли все: Станислав, хлопающий в ладоши, остальные студенты — подобравшиеся, встревоженные, и Ульяна. Такого выражения в ее глазах он не видел никогда раньше: потухший взгляд, полный отчаяния. Сердце кольнуло.

— Девчонка умеет за себя постоять, но это не ее методы, — Клотильда захлопнула ноутбук и пристально посмотрела на него. — Когда я пригласила ее в кабинет, она сбежала через портал. Портал — после такой трансформации! Она отлично управляется с даром, Сэм, но не рассчитывает силу. Однажды это плохо кончится.