Осколки зеркала моей взрослой жизни

Прошло почти два долгих года от подачи,
И получили первый мы отказ.
Ведь сы н-малыш,
мы стали брать в аренду дачи,
Ведь не имели мы своей у нас.

Я долго не мудрил – работал почтальоном.

Не прелесть ли – встречать речной трамвай!
Я, глядя в лица, чувствовал себя клейменным:
Мужчина средних лет, а шалопай.

Работа по разноске телеграмм,

Где незнакомца взгляд тебя как ядом жалит.
Ходил я по квартирам, где мадам
На бедность типа мне в карманы брюк кидали.

Случалось иногда там был барбос,

Иль музыка меня какая-то встречала.
Он лаял зло – я ноги мимо нес,
Чтоб от укусов они вдруг не пострадали.

И так провел два тяжких года там…

Осточертели жутко мне все эти дела.
Я Неллю попросил, из «наших» дам –
Найти мне работенку в «Копыта и Рога».

Она нашла мне одну контору,

Которую не без причины разогнали.
Знал босс мой в каком я коленкоре,
Меня в другую почему-то снова взяли.

Мне опыт прежний так пригодился,

Я даже съездил в срочных две командировки.
Там заключенный народ трудился:
Я видел их тяжелый быт и их сноровку.

Из Харькова товарищ давний мой, со смехом,

Меня учить стал, как здесь надо жить.
Он заверял меня, что я умом поехал
В «совке», шептал мне: «Ты – ученый жид».

Я начал работать кочегаром.

Для разрешенья быть им – взял диплом с отличьем.
Да, было гнусно работать с паром,
Забыв – кто был ты, все прежние приличия.

Подчас я вспоминаю неспроста:

Ведь для науки – то были годы лучшие.
Ушло то время, голова пуста…
Мы были люди в то время подкаблучные.

От горбачева до наших дней посвящения

О дедушке жены – прекрасном человеке