Осколки зеркала моей взрослой жизни

Хмурое, осени непогожее у тро,
И низкий туман никак не уходит.
Надо вставать, – телефон звенит поминутно.
Не рад я опять влезать в свои «вездеходы».

Они хоть легки, но полусонный я еще.

Не потому, что начальник проверит –
Надо идти на участки хрущевских трущоб
И слушать от люда много истерик.

Что делать мне, – я выбрал такую работу.

От жалости сердце бьется так гулко.
В те трудные годы проявил Он заботу…
Не вечно же: хватит жить вам в конурках.

Не слушайте басни: «власть вам поможет».

Может быть в шоу «Закон – справедливость» пойти?
Это – самое лучшее протеже,
И нету других у вас альтернатив.

А если этот долгий путь вам не по нраву,

Не тратьте время для хода по судам.
Будет жить в жилье пригодном лишь тот, кто правит:
Вам этот путь все равно не по зубам.

В пух и прах (Итоги #38)

Старинный город Арзамас
Нас снова стариной потряс:
Гусиная столетняя столица
В который раз уж ими вновь гордится.

Они шли к царскому столу

По лугу, гравию, стеклу.
И чтоб они не стерли свои лапки,
Им из смолы с песком лепили тапки.

Смола была горячая,

Гусь – птица немудрящая.
И гуси шли по ней пешком сначала,
Затем песок им делал покрывало.

А гуси – славные бойцы,

К тому ж ревнивые самцы.
Без самочек они не будут драться:
Гусь верен самочке – такая цаца.

Как увлекателен был бой,

И честен он своей борьбой.
Летят в пылу на поле пух и перья.
Ох, как мы любим слово «развлеченье».

Журчит, поет ручей моей души

Журчит, поет ручей моей души!
А я шепчу ему: «Шум приглуши!
Не делай глупых ты поступков, –
Иль ждешь ты золоченых кубков?

Тебя я останавливал не раз,

А ты же делаешь все напоказ.
Ты что, прославиться все хочешь?
А ты не ждешь…». Он хохочет.

Ну, назовите мне хоть одного,

Чтоб не мечтал о том моменте, –
Чтоб не возвысился он оттого,
Что получал он комплименты?

И такова душа любого.

И сколько ты не исправляй ее,
Женатого иль холостого,
В ней не исправишь ровно ничего.

Когда ж ты отдал Богу душу,

Душа ответ пред Ним должна держать.
Я не уверен – это сдюжу…
Я получу не лучший аттестат.

Я сплю теперь, – во сне борюсь с тобой.

Мне кажется, что я осужден.
А утром вновь кидаюсь с нею в бой,
Но понимаю, что уже смятен.

Канул ли в Лету мир голубятен?