Поэзией болею – недугом страстным,Совсем хирею, хоть занят и прекрасным.Всю ночь совсем не сплю, в уме стихи слагаю,А днем я не брожу – сто раз перелатаю.Я от хорея в эмпиреях, как хорек:Вгрызаюсь и грызу весь день нечетный слог.Как ударяясь в гласный разнообразный звук –Так ритмы музыки прекрасной играют вдруг.А муза ямба в гласных гаммы ре-фа-ля:Я, как ударник, ударяю в эти слоги.И звуки сладкие зовут меня, как боги,Келейно Пушкин шепчет: – Друг мой, ву-а-ля!Но в жизни поэтической размеров много.К примеру: дактиль, амфибрахий, анапест…Хожу тропой нехоженой, устали ноги:Один я с мыслями, как одинокий перст.
О псевдонимах
Пишу тома, боязнью страшною томим.Не потому ли, что в душе легкораним,Что мнение критиков уже заранее знаю,Себя стыжусь и временами даже презираю?Не скрыться: мне ли приобрести защиту,Которая давно-давно придумана не мною,Под благозвучною, красивой, яркой скорлупою,Чтоб это было негромко нарочито.А не сложить ли мне несложный псевдоним?В отличие от Хармса (да), – владельца оченьмногих:От сложных философских до простых полуубогих,Хоть он сгорел свечой и властью был гоним.Всегда двусложно это древнегреческое слово –Оно слагается из малых двух слогов:Где «псевдо» – просто ложь (для публики-рога);«Ним» – имя автора: то, что наследуется снова.В нем можем мы инициировать инициалы,Из жизни всякие порой явления…Иль в маски хитро спрятать проявленияПриятия знакомств и лести всякой прилипалы.
И хочется кричать…
Оркестр играет песню по заказу.Я дорогие слышу мне слова…Вдруг вижу на твоем лице гримасу:«Старо, мол, то»… – Ты в корне не права!И я тебя совсем не понимаю.Что было лучше песен детских лет?Ты вспомни: их ты слушала немая,Всех их эстрадных, даже оперетт.Где все они теперь, куда девались?Где песни те и танцев тот канкан?Мне кажется, еще не разобралисьКакой Ярон тогда был пеликан.А что сейчас мы слышим: «пуси-муси»…И все прекрасно нам, ну словом: кул (cool).Мы подурнели, что ли, все во вкусе?И хочется кричать мне: «Кара-а-а-у-у-л!»…