Осколки зеркала моей взрослой жизни

Он был защитником ее везде, всегда.
Ведь он ее любил аж с детских лет!
Теперь она была красива, молода…
Ему не говорила: «да» иль «нет».
Она пока росла – имела много бед.
А он как знал, и был то там, то тут.
Он, за спиной, цветов всегда имел букет:
Как будто на руках они цветут.
И извинившись, брел куда-то: занят, мол.
А по звонку узнав, что с ней беда –
Он возвращался, становился ворогом:
Уйти того просил, чтоб было без греха.
Он не имел образования,
Работал где-то, имел достаток в банке.
Она ж, с художницким призванием, –
Преуспевала тушью, рисуя мшанку.
В умах родни, она их слушала –
Жених, по мненью их, был никудышний
Для них: со взглядом барским шушера.
Была любовь меж ними и свадьба – пышной.

Имею внучку – и счастлив я

Хмурый вечер и неба не видно,
И настроение ниже нуля.
Спать хочется уж очевидно…
Внучка измазана, вся в кренделях.
Смешные я ей читаю сказки –
Она смеется, как колокольчик.
Устала – трет глазки, замарашка.
А вскоре смех ребенка не звучит.
Я вытираю ей платком лицо.
Раздевши, бережно кладу в кровать.
Стирать придется маме платьице…
Какой же от ребенка аромат!
Целую ее в щечки много раз,
Благословляю на хороший сон.
Скучаю я без этих синих глаз…
Мой сын мне не дает ее, пижон!
Считает, что избалую ее.
Он видит, что в ней души не чаю.
Не понимает он тот ореол,
Тот дух – что над внучкою витает.
Жена ж его ведет себя умней,
И спорит с ним, даруя радость мне.
Как будто мне она в семье родней.
Я часто благодарен ей вдвойне.

И лишь в поэзии высокой, зрелой…

Перед глазами – машин вереницы.
Прогресс везде, они куда-то мчатся.
«Исчезли старые деды-возницы», –
Как редко говорим мы, домочадцы.
Меняет жизнь уклад свой и привычки,
Хотя осталось слово «гимназисты»,
У девочек отсутствуют косички:
Но есть теперь, как встарь, капиталисты.
Язык Руси всегда был благозвучен.
Душе он русской, доброй был созвучен.
И иноземные слова в нем были –
Те, что дворяне лишь венчали в пыле.
Не мудрено! Они учились с детства
Манерам модным, языкам заморским;
Женились друг на друге по соседству,
Желая удивить людей позерством.
Но время их ушло в тумане белом.
Ушли их историзмы, архаизмы…
И лишь в поэзии высокой, зрелой
Вставляем их мы для красот лиризма.

Дружба подруг есть вранье