Осколком оборванная жизнь

И вот 23 октября приказ Верховного Главнокомандования положил конец переживаниям. В этот день «в последний час» передавался приказ Верховного Главнокомандующего: «Войска 3-го Белорусского фронта, перейдя в наступление при поддержке массированных ударов артиллерии и авиации, прорвали долговременную, глубоко эшелонированную оборону немцев, прикрывавшую границы Восточной Пруссии, и вторглись в пределы Восточной Пруссии на 30 километров в глубину и 140 километров по фронту».

Москва салютовала 3-му Белорусскому фронту в честь одержанных им побед.

С быстротой молнии приказ этот дошел до воинов. И они ринулись на врага. На второй день после приказа был окончательно сокрушен сильный узел обороны гитлеровцев город Шталлупенен.

27 октября командующий фронтом с разрешения Ставки отдал приказ перейти к обороне.

Впереди предстояла Инстербургская операция, куда более трудная и сложная, чем Гумбинненская. К разработке плана Инстербургско-Кенигсбергской операции Ставка привлекла генерала армии Черняховского.

Возвратясь из Москвы, Черняховский вместе с генералами штаба и родов войск приступил к разработке плана этой операции. Решение было оригинальным. Вначале предполагалось правым крылом — двумя армиями совместно с армией 1-го Прибалтийского фронта — за пять дней уничтожить тильзитскую группировку, прорвать оборону укрепрайона и выйти на рубеж Тильзит — Инстербург. Затем главными силами фронта нанести удар на Инстербург, в двое суток окончательно разгромить тильзитско-инстербургскую группировку, остатки ее отбросить еще километров на тридцать и дальше продолжать наступление вдоль реки Прегель на Велау, Кенигсберг.

Ровно в девять 13 января «катюши» огненными залпами возвестили начало наступления. Пехота двинулась вместе с танками и САУ на штурм самого сильного рубежа обороны Восточной Пруссии.

Противник упорно сопротивлялся, и войска фронта к исходу дня продвинулись только на 2—4 километра.

В ночь на 14 января корпуса в армиях генералов Крылова и Лучинского ввели свои вторые эшелоны. Командующий 3-й танковой армией врага генерал Раус тоже подтянул против них свежие резервы. И утром развернулось еще более ожесточенное сражение. Обе стороны несли большие потери. Только сильная воля и уравновешенность удерживали командующего от выдвижения своего резерва на усиление армий.

— Еще не время, товарищи, — отвечал он тем, кто предлагал помочь армиям за счет второго эшелона 11-й гвардейской армии. — У Крылова и Лучинского своих сил хватает. К тому же надо подождать, куда Раус двинет пятую танковую дивизию и те силы, что у него в Инстербурге.

На третий день операции, 15 января, как и ожидал командующий, наступил перелом. Войска фронта наконец прорвали главную полосу обороны. В этот день, как и предполагал Черняховский, генерал Раус снял с севера 5-ю танковую дивизию и двинул ее на усиление гумбинненского рубежа обороны.

— Вот теперь Крылову надо помочь танками, — решил командующий и ввел в стык двух корпусов 5-й армии танковый корпус генерала Бурдейного.

На пятый день операции танковый корпус генерала Бурдейного совместно с войсками 5-й армии, несмотря на разыгравшуюся пургу и снегопад, прорвал вторую полосу обороны, перехватил здесь дорогу на Гумбиннен, чем напугал не только генерала Рауса, но и самого генерала Рейнгардта. И тот, опасаясь, что русские могут прорваться еще дальше, приказал Раусу вывести отсюда войска.

— Рейнгардт дрогнул. А раз так, то пора вводить второй эшелон фронта — армию Галицкого. Но где? — рассуждал вслух командующий. И он принял смелое решение.

11-я гвардейская армия Галицкого, мужественно совершив в снегопад и буран 50-километровый марш, 19 января вышла к реке Инстер и двинулась дальше. Ночью 22 января передовые части армии генералов К. Н. Галицкого и Н. И. Крылова ворвались в Инстербург и к утру очистили его полностью. Во второй половине того же дня войска Галицкого завязали бой за Велау, а к ночи очистили от врага этот сильный опорный пункт на пути к Кенигсбергу.

Остальные армии фронта тоже преуспевали. Они, преследуя противника, в этот день вышли к очень важным рубежам: на севере — к реке Дейме, на юге — к реке Ангерапп.

— Раус отсечен от четвертой армии Хоссбаха, а это, друзья, уже половина победы! — восторженно произнес Иван Данилович, подписывая очередное донесение в Ставку. — Теперь только быстрота и натиск. Признаюсь, хочется Кенигсберг в лоб не брать, а обойти его и уж после этого штурмовать.

17

С этого дня командующий фронтом делал все, чтобы армии генералов Галицкого и Людникова вышли севернее и южнее Кенигсберга к Фришес-Хаффу. И все свершилось так, как задумал И. Д. Черняховский. 29 января армия генерала Галицкого вышла на берег Фришес-Хаффа, а на другой день армия генерала Людникова, выйдя на северный берег Фришес-Хаффа, развернулась фронтом к Кенигсбергу. Но эту радостную весть генерала Людникова омрачило сообщение генерала Галицкого: дивизия генерала Чернова оттеснена от залива за автостраду, к железной дороге.