Осколком оборванная жизнь

Ивана Даниловича вызвали в Москву к генералу Я. Н. Федоренко — командующему бронетанковыми и механизированными войсками Красной Армии. И там сбылось желание Черняховского: он был назначен командиром 18-го танкового корпуса, действовавшего в составе войск Воронежского фронта. Не прошло и полутора месяцев, как Иван Данилович стал командующим 60-й армией, которая в это время вела упорные бои за Воронеж. Так с легкой руки Берзарина за два года полковник И. Д. Черняховский стал генерал-полковником и командующим фронтом, действующим на важном операционном направлении.

И сейчас Черняховский все это вспомнил и еще то, как Николай Эрастович душевно с ним прощался, провожая в другую армию:

— От всей души желаю вам, Иван Данилович, еще больших успехов! — и, обняв, поцеловал…

Не теряя времени, Черняховский вышел на крыльцо, проделал утреннюю зарядку, вернувшись в дом, умылся до пояса и вдруг, взглянув на часы, ахнул.

— Алеша! Как же так, дорогой? — бросил он укоризненный взгляд на порученца.

— До зари работали, — оправдывался подполковник Комаров.

Но командующий уже звонил генералу Макарову:

— Доброе утро, Василий Емельянович! Черняховский. Завтракали? Жаль. Кто у вас? Начальник политуправления генерал Казбинцев? Тогда после беседы с ним едемте к гвардейцам на левый фланг армии Берзарина. Ведь им наверняка придется играть первую скрипку… Вчера по телефону я с Николаем Эрастовичем договорился, что он с утра работает по своему плану в 84-м корпусе генерала Прокофьева. А во второй половине дня встретимся с ним в штарме. Там пробудем недолго, так часика два. На обратном пути, если не очень устанем, заглянем к Вольхину. Форма одежды, — шутя продолжал Иван Данилович, глядя на ползущую тучу, — кожаное пальто.

У этих двух людей с первых дней совместной службы сложились прекрасные товарищеские отношения, впоследствии переросшие в настоящую боевую дружбу, дружбу, которая помогала и командующему фронтом, и члену Военного совета в их многогранной деятельности. Макаров до войны был секретарем Московского комитета партии. В конце лета 1941 года Центральный Комитет партии направил его на Брянский фронт членом Военного совета, а в ноябре того же года, когда враг находился на подступах к Москве, его назначили начальником политуправления Западного фронта. Участвуя в битве под Москвой и во всех фронтовых операциях 1941–1944 годов, Василий Емельянович приобрел большой опыт в руководстве политорганами и партийными организациями фронта, вырос в крупного военно-политического руководителя и, конечно, явился хорошей опорой молодому командующему фронтом. И теперь во всех поездках в войска они вместе. Это было хорошо, так как там, на месте, они сразу решали и вопросы компетенции командующего фронтом, и вопросы партийно-политической работы в войсках.

3

Командир 17-й гвардейской стрелковой дивизии встретил их на Витебском шоссе и провел прямо к себе на КП, куда были вызваны начальник штаба дивизии и начальник разведки.

Черняховский, познакомившись с обстановкой и состоянием дивизии, начал расспрашивать и о поведении противника, и о системе обороны, и о характере занимаемой им местности на всю тактическую глубину.

— Что из себя представляет Суходровка? — Генерал Черняховский остановил карандаш на излучине реки.

— Суходровка сейчас разлилась. А так она неширокая… — докладывал комдив.

— А берега топкие? — Командующий хотел знать, пройдут ли танки.

— Сейчас трудно сказать: все залито водой. Берега низкие.

— А берега Лучесы?

— Обрывистые. Но здесь, товарищ командующий, меня волнуют не так обрывистые берега Лучесы, как мосты на ней…

— Мосты на Лучесе? — удивился Черняховский. — Где?

Комдив показал на карте на три узеньких черных коридора — обозначение мостов, пересекающих извилистую ниточку реки.

— Под самым передним краем? Где у противника только две траншеи и целых три моста? Странно… Это достоверно? — Черняховский испытующе смотрел на комдива.

— Вполне.

— Да-а, — многозначительно протянул командующий, стуча пальцем по этим «коридорчикам», — мосты, генерал, заставляют нас быть начеку. Это направление, — командующий провел карандашом по дуге через Островно к Западной Двине, — должно нас очень интересовать. Вы находитесь на левом фланге армии. Вам придется вместе с правым соседом — 19-й гвардейской дивизией — окружать витебскую группировку. А может быть, развернувшись фронтом на запад, и преследовать противника.

— Понимаю, товарищ командующий, — привстал генерал, довольный такой сложной и в то же время благородной задачей.

Черняховский резко перевел карандаш к деревне Языково.

— Откровенно говоря, я беспокоюсь за ваш левый фланг. Здесь можно ожидать от противника всего. Он, видно, давно разведал, что здесь стык наших армий, и может внезапно по этим мостам форсировать Лучесу и садануть вас под левое ребро. Так или не так?

— Так, товарищ командующий.