Осколок

– Назад?

Марк посмотрел вслед санитарам, которые усадили Эмму в кресло-каталку и закатили в лифт.

– Надеюсь, она не доставила вам больших неприятностей?

– Неприятностей? – снова переспросил Марк.

Снаружи просигналила машина, но ему показалось, что это звук из другой вселенной.

– Вчера она сильно травмировала двух наших санитаров, когда те хотели забрать ее на улице. В приступе паранойи она склонна к насилию. Где вы нашли нашу пациентку, господин?..

Седой мужчина разочарованно опустил руку, которую Марк так и не пожал.

– Лукас, – на автомате ответил он. – Марк Лукас. – Он схватился за затылок. Еще один рефлекс, хотя повязки уже не было.

– Ах да, теперь я припоминаю. Разве вы не были у меня на лечении?

– Вы меня знаете? – спросил Марк, делая ударение на каждом слоге.

– Да, конечно. Когда была ваша авария? Шесть недель назад?

Все закружилось у Марка перед глазами.

– Кто вы? – спросил он мужчину, которого никогда в жизни не видел. Ни его улыбка, обнажающая фарфоровые коронки, ни высокий лоб, ни звездообразное родимое пятно на шее сразу под подбородком не пробудили в нем ни малейшего воспоминания.

– О, простите, – сказал мужчина. – Я думал, вы знаете, где находитесь. – Улыбка исчезла с его лица. – Меня зовут профессор Патрик Бляйбтрой.

59

Никто его не удерживал. Никакая массивная фигура не встала у него на пути, ничья рука не вцепилась в него, не сделала захват шеи и не повалила на пол лицом вниз. А это было бы проще простого. Он был таким слабым, уже не способным оказать сопротивление. Мысли закружились в голове Марка.

Если это действительно был руководитель клиники, тогда с кем он встречался вчера? Кто подловил его у бассейна Нойкёльн и обследовал несколько часов?

Вертящаяся дверь выплюнула его обратно во внешний мир, но Марк чувствовал себя так, словно его душа осталась в атриуме клиники Бляйбтроя и ждала рядом с седым мужчиной его возвращения.

Он обернулся и посмотрел наверх. Именно здесь он был вчера. Но стоял не на Францозишештрассе, а на параллельной улице кварталом дальше.

«Они хотят свести меня с ума. Кто-то хочет, чтобы я потерял память, и использует для этого самые дешевые методы».

«Майбах» заехал вчера на Францозишештрассе и там повернул в подземный гараж, который, вероятно, соединен под землей с офисным зданием на этой стороне улицы.

Марк истерично рассмеялся. Он никогда не видел настоящую клинику Бляйбтроя снаружи, а брезентовый навес перед окнами скрывал шараду. Лишь окна в туалете не были ничем закрыты, но из них открывался вид только на часть перекрестка, и Марк ничего не заподозрил.

«И что сейчас? Что мне теперь делать?»

Марк бесцельно брел по тротуару. Он боролся с невидимым противником, не мог отличить добро от зла и даже не знал причины всего произошедшего.

Возможно, все-таки Сандра стояла за всем этим? Может, какой-нибудь пиарщик втянул ее в этот заговор, чтобы фильм имел еще больше успеха, когда выяснится, что он основан на реальных событиях.

Правда, сначала все-таки был сценарий, а потом реальность!

Из всех звуков, которые окружали его на Францозишештрассе, именно автомобильный гудок снова вывел его из задумчивости. Он слышал его уже в лобби клиники, но сейчас звук раздался намного ближе.

Он посмотрел налево и увидел своего брата за рулем.

– Садись! – Бенни притормозил рядом с ним и крикнул через опущенное боковое стекло грязной малолитражки: – Давай же! Мы больше не можем терять время!

60

Похоже, автомобиль принадлежал молодой женщине или семье с маленьким ребенком. Мягкие слоники на присосках покрывали задние стекла, а в автомагнитолу был вставлен диск с детской пьесой «Беньямин Блюмхен».

– Я одолжил ее, – пояснил Бенни, хотя Марк и не спрашивал. Четверть часа оба молчали, но его брат вдруг с каждой секундой становился все разговорчивее. – Потом я отгоню тачку обратно в гараж, честно. Но когда приехали полицейские, я не мог ждать. Поэтому смылся и добыл для нас эти ключи.

Марк молча кивнул, не в состоянии сконцентрироваться, потому что голос Бенни был не единственным в машине. Другой голос пел по-английски что-то о месте, куда нужно пойти вместе и которое известно только одному. Лишь спустя какое-то время он понял, что музыка доносилась из радиоприемника. Марк выключил его и взялся за ручку двери.

– Останови! – тихо сказал он.

Бенни покрутил пальцем у виска:

– Ни хрена.

– Я не хочу иметь никаких дел с убийцей.

– Ты теперь тоже начинаешь, как та ненормальная? Я никого не убивал!

Они выехали на перекресток с круговым движением у триумфальной колонны. Бенни поморщился. В «поло» пахло рвотой и дешевым парфюмом. Видимо, кто-то пытался скрыть первое последним.

– Тогда почему ты разъезжаешь с кровавым мусорным пакетом и целым складом оружия? – спросил Марк.

– Оружие принадлежит не мне.

– А кому?

– Валке.

– Что ты сделал?

– Ничего, я лишь одолжил денег.

– Для чего?

– Для одного надежного дела, но сейчас уже не важно. Я попросил Валку перевести их на счет моего делового партнера. Но сделка сорвалась, меня кинули.

– А что за деньги в спортивной сумке?

Бенни мельком взглянул на заднее сиденье, где лежала испачканная кровью холщовая сумка.