Осколок

Рука Бенни соскользнула с края перил, но он сумел ухватиться за перекладину. Он висел на одной руке за ограждением и дрыгал ногами. Пытался схватиться за что-нибудь другой рукой, но металлические брусья были такими обледенелыми, что его пальцы то и дело соскальзывали.

«Он хочет подтянуться обратно. Он передумал».

Марк поспешил ему на помощь, но больше скользил подошвами, чем продвигался вперед. Пальцы Бенни полностью соскользнули с перекладин, и теперь он обеими руками держался за один лишь декоративный молдинг.

Когда Марк наконец добрался до него, он висел уже на первых фалангах пальцев.

Марк перегнулся через перила, посмотрел вниз и понял, почему Бенни передумал.

Слишком высоко.

Он выбрал не ту сторону для своего прыжка.

«Смерть головного мозга, но сердце должно еще биться. Сделай, как я тебе показал».

Уже при падении с третьего этажа неизвестно, переживут ли органы удар такой силы. А здесь было еще глубже, потому что Константин распорядился выкопать котлован перед восточным крылом. Для пристройки, подземного гаража или бассейна для пациентов, проходящих реабилитационное лечение; отсюда, сверху, цель была не ясна, чего не скажешь о последствиях, которые будет иметь падение с такой высоты.

Бенни просто разорвет на части.

Тем более фундамент ямы был выложен стальной сеткой. Ни кустарников, ни лужайки, ни земли. Внизу не было ничего, что могло бы смягчить падение.

— Проклятье, — прошептал Бенни. Он старался не шевелиться, чтобы не сорваться вниз. Его замерзшие пальцы побелели, долго ему так не продержаться.

— Я помогу тебе, — сказал Марк. Со своей стороны ограждения он ничего не мог сделать. Он перешагнул через перила и оказался на небольшом выступе стены, за который держался Бенни. Подошвы его кроссовок скользили по мокрой каменной плите.

— О’кей, — сказал он и схватил своего брата за рукав.

Другой рукой он вцепился в перекладину.

— Я тебя держу, — солгал он. Уставший и слабый, Марк с трудом стоял на ногах, не говоря о том, чтобы подтянуть брата и перетащить его через перила.

— Черт, у меня даже умереть не получается, — сказал Бенни.

Марк измученно улыбнулся ему и снова солгал:

— Я справлюсь.

— Забудь.

— Ничего подобного.

— Отпусти меня, или мы оба погибнем.

Пальцы Марка соскользнули с мокрой куртки брата, но он успел снова схватить его.

Он посмотрел вниз, ища помощи, но территория клиники в такую погоду словно вымерла. Машина скорой помощи с красным крестом на белой крыше была припаркована в пятидесяти метрах, толку от нее было мало.

— Мне очень жаль, — услышал он своего брата, все еще пялясь на крышу машины скорой помощи. Нелепая и абсолютно неподходящая мысль промелькнула у него в голове, и Марк рассмеялся:

— Кросс!

— Что? — спросил Бенни.

— Радиооракул. Певца зовут Кристофер Кросс.

Бенни посмотрел наверх и слабо улыбнулся. Неожиданно он больше не выглядел, как человек, который висит на краю обрыва и борется за жизнь. Хотя его тело было одной напряженной мышцей, он выглядел умиротворенным. Для него все было решено.

— Отпусти меня, — в последний раз попросил он.

Марк кивнул.

Затем собрал последние силы и схватил своего брата обеими руками, выпустив перекладину. Ему было нужно всего несколько сантиметров, чтобы немного подтянуть Бенни вверх. Он не смог поднять его так высоко, как надеялся, у него просто не было больше сил.

Результат был не оптимальный, и риск еще оставался. Но в конце, в самую последнюю секунду, внутренний голос сказал Марку, что его план сработает, когда он оттолкнулся от выступа и вместе с братом полетел вниз.

74

Сегодня

Огонь в камине не потерял своей притягательности. Во время рассказа Хаберланда Марк не мог отвести от него взгляда, и пламя казалось ему даже ярче, чем в начале его налета.

Сперва он еще держал оружие направленным на старика в вольтеровском кресле. Но когда тот, нисколько не впечатлившись, продолжил свой рассказ, Марк положил пистолет на журнальный столик и в итоге забыл про него. Сейчас, когда Хаберланд закончил и смотрел на него с ожиданием, он почувствовал облегчение и в то же время страх.

«Так все и было. Именно так».

Хаберланд рассказывал так образно, что воспоминания пронеслись перед его глазами, как фильм.

— Можно мне стакан воды, пожалуйста? — попросил он пересохшими губами. Должно быть, прошло несколько часов с тех пор, когда он пил в последний раз. Горло казалось шершавым и пыльным. Зато удивительным образом многие другие негативные ощущения отошли на задний план. Его вывихнутое плечо, раздробленные ребра, расшатанные зубы направляли в болевой центр лишь слабые, приглушенные сигналы.

Хаберланд вел себя так, словно не слышал просьбу Марка.

— Значит, вы согласны со мной, что действительно все это пережили?

Марк неуклюже кивнул.

— Что заставляет вас думать, что вы потеряли рассудок?

Хаберланд с интересом подался вперед.

«Пожалуйста, вы должны сказать мне. Я не знаю, что со мной происходит».

Марк посмотрел в камин, затем в окно, за которым по-прежнему было темно.

— Откуда вы все это знаете? — спросил он тихим голосом и вспомнил одну из первых фраз, которой Хаберланд поприветствовал его сегодня ночью.