Осколок белого бумеранга

Первой в нашем списке, то есть в списке Длинного значилась большая мебельная фабрика, хорошо известная в нашем городе. Сначала я выразил свои сомнения по поводу этого выбора.

– Может не стоит начинать с таких монстров? Нужно, наверное, потренироваться на чём – нибудь, что попроще и поменьше.

– Мы не будем тренироваться! – ответил Длинный. – Будем сразу же работать. Если у нас всё получится там, – он ткнул пальцем в место на карте, где фломастером был нарисован большой квадрат, изображающий фабрику, – то потом будет получаться везде. Лучше сразу же начинать с самого трудного варианта.

Я поражался железной логике Длинного. Он вёл себя так, словно имел за плечами многолетний опыт руководства каким – нибудь бизнесом.

Антон подвёз нас к самому крыльцу проходной с распашными стеклянными дверями.

– Может быть всё таки с вами пойти? – весь его вид говорил, что вопрос был задан формально и ответ на него давно известен.

– Нет, ты будешь лишним, – отрезал Длинный. – Твоё дело закинуть нас на крыльцо, открыть перед нами двери, закрыть их за нами и ждать в машине.

Антон одного за другим просунул нас за стеклянные двери проходной и исчез. Мы были словно два подкидыша, оказавшиеся в огромном, отделанном мрамором холе с мягкой мебелью вдоль стен и стеклянной кабинкой бюро пропусков.

Длинный уверенно направился на штурм кабинки.

– Извините, пожалуйста, а как нам попасть к директору? – Широко улыбаясь, спросил он симпатичную женщину средних лет за стеклом.

– Ого! Вот так с ходу прям таки к директору. – Наверное она приняла Длинного за какого-то шалуна недомерка, но разглядев его получше вдруг изменила тон.

– А вы по какому вопросу? Он вообще – то по записи принимает.

– Мы из ассоциации воинов – интернационалистов. – Это название в устах Длинного прогремело как организация объединённых наций, потому что женщина тут же схватила трубку и стала кому то набирать.

– Свет, тут к Сергею Петровичу пришли…говорят организация воинов интернационалистов…не говорят…нет не назначали. – она посмотрела на Длинного и тот в подтверждение помотал головой. В абсолютной тишине было слышно, как из трубки пищит чей то недовольный голос. Лицо женщины осунулось и теперь она смотрела на Длинного с состраданием, продолжая сжимать в руке трубку.

– Но они инвалиды – сказала она почти шёпотом.

Длинный внезапно вклинился в этот разговор и уверенным голосом громко произнёс:

– Да да, пусть кого – нибудь пришлют, чтобы нас проводили. У вас ведь лифта нет?

Посторонний человек, глядя на эту ситуацию, подумал бы, что этот простофиля не только не понимает, что его здесь никто не ждёт, а ещё думает, что за ним отправят эскорт. Но я уже давно знал Длинного, чтобы так не думать. Это была часть его тактики; тактики которая не давала сбоев.

– Они говорят, что… – стало заметно, что женщина с трубкой совсем растерялась. – Я сейчас сама подойду.

Она попросила, чтобы мы подождали, выскочила из кабинки и исчезла за дверью находившейся сбоку.

Мы остались вдвоём перед блестящим турникетом, чем – то напоминающем мне маленькую карусель.

– Кажется нас хотят продинамить, – уныло сказал я.

– Не продинамят! – Уверенно подмигнул мне Длинный. – Во первых… – он щёлкнул по блестящей золотистой медали, висящей на левом нагрудном кармане камуфляжной куртки. – И во – вторых, волшебное слово. Ты не забыл?

Теперь я был почти уверен в успехе нашего предприятия.

Женщина вернулась в сопровождении молодого паренька в свитере и джинсах.

– Вот это Сергей! – она представила парня, словно тот пришёл на приём к нам. – Он поможет вам подняться и покажет, где приёмная.

Судя по тому, как волновался паренёк и с какой осторожностью помогал подняться каждому из нас на два лестничных пролёта, мы казались ему очень важными птицами. Ну да новые камуфляжные куртки и голубые тельняшки под ними выглядели на таких как мы лучше любых дорогих костюмов. В огромной приёмной с кожаной мебелью длинноногая секретарша сказала, что нам придётся немного подождать, так как Сергей Петрович сейчас занят. Мы не отказались от предложенного кофе.

Пока секретарша, цокая по паркету каблуками, бегала от чайника к шкафчику с кофе и принадлежностями, я смотрел на её идеальные ножки и с грустью думал, что у меня никогда в жизни не будет такой женщины. Длинный тем временем деловито листал глянцевый журнал, взятый им с журнального столика.

Мы не успели сделать даже по глотку ароматного кофе из маленьких чашек, поставленных перед нами на столик обходительной секретаршей, как дверь кабинета открылась и оттуда вышли трое мужчин в костюмах. Первые двое кивнули нам головами и прошли мимо на выход а последний, седой симпатичный мужчина небольшого роста, полнозубо улыбаясь протянул руку сначала мне, а потом Длинному.

– Сергей Петрович, директор – представился он.

Его рукопожатие было крепким и в то же время мягким, оно в отличие от мягкотелой внешности говорило о нём, как о сильном мужике, тёртом калаче.

– Пойдёмте в кабинет! – он открыл дверь, пропуская нас вперёд. – Светочка, кофе туда принеси.