Осколок его души

— Ну, — вздохнула я, взглянув ей глаза в глаза, позволив челке приоткрыть часть лица, — я бы задумалась, — не отказав себе в удовольствии видеть, как меняется её взгляд с холодно-отстранённо-презрительного к откровенно испуганному.

Я коснулась кончиками пальцев клинка отца.

Это было похоже на то, как если бы я вдруг обрела некую часть себя, о которой никогда прежде и не подозревала. Сперва прохладные ножны из потертой темной кожи, вдруг откликнулись теплом, точно приветствуя. Я почувствовала настроение клинка, что казалось, пробудился от одного соприкосновения со мной, преображаясь, становясь отражением моей внутренней сути. Если бы кто-то спросил меня ещё тогда, в прошлой моей жизни, которая сейчас кажется неясным сном:

«— Каким ты представляешь свой идеальный клинок?»

Я бы сказала просто:

«— Острым».

Но клинок на стене имел свои представления об этом. Ножны стали тоньше, форма более изогнутой, а рукоять словно уменьшилась в размерах. Блёклые и потертые ножны таковыми и остались, но теперь их оплела тонкая вязь золотых иероглифов, которые будто проступили сквозь изношенный материал. Я могла прочитать каждый символ на них и знала, что это клятва меча его хозяину, что исчезнет и изменится лишь с моим уходом за Полотно.

— Нет, — выдохнула Дорэй у меня за спиной. — Нет, — как-то отстранённо пробормотала она, когда я легко сняла меч своего отца и достала его из ножен. Сталь приветственно сверкнула, поймав отблеск утра из окна, и я нежно провела пальцами по лезвию, позволяя алым каплям выступить на коже и напитать давно не знавшую руки хозяина сталь.

— Я никогда не думала, что однажды мне придётся обвинять кого-то, — тихо заговорила я. — Всю свою жизнь я была виновата и принимала свою вину. Смирилась с тем, что само моё существование это одолжение. В какой-то степени, это помогает мне сейчас, — взглянула в глаза Дорэй, которая бестолково пятилась, стараясь найти поддержку у древних стен. — Ведь ты не можешь не знать, зачем я пришла? Ты помнишь ту ночь, и ты знаешь, что именно сделала?

— О, чем ты? Ты спятила? Обрела своё отражение и твоё сознание раскололось от пережитого! Я…

— Хм, — усмехнулась я. — Это невозможно, Дорэй. У истинных драконов не бывает не в порядке с головой. Не то, чтобы это было секретом, но тебе стоит об этом знать. Лишь две цельные половинки могут стать одним целым — это же так просто, — я двигалась медленно, испытывая странное удовлетворение, ощущая, как в воздухе появляется запах её страха.

— Не подходи ко мне, — выставила она руку вперёд так, словно это могло бы меня остановить, — не смей приближаться! — нервно осматривая пространство кабинета, она явно раздумывала над тем, как может сбежать. Я видела, как пальцы на другой её руке дрожат и дёргаются, пытаясь сплести руну, которая помогла бы ей отвлечь меня.

Но я не собиралась играть с ней. Все игры начнутся после.

Потому резко схватила её за руку, которой она пыталась отстраниться от меня, и дёрнула в сторону, опрокидывая Дорэй спиной на письменный стол. Писчие принадлежности тут же попадали на пол, когда я в одном прыжке оказалась верхом на ней, опираясь коленями на её руки, лишая её любой возможности к сопротивлению.

— Нет! Нет! — завизжала она, истово брыкаясь подо мной.

Дверь спальни притворилась, и оттуда появились взволнованные личики служанок. Совсем ещё девочки. Я знала их с ранних лет. Как и они не могли не узнать меня. Вот только стоило им увидеть развернувшуюся сцену, младшая из них Мирсэ уже было приготовилась кричать.

— Обе вышли от сюда, — прошипела я, указывая взглядом на дверь, ведущую в коридор, где сейчас должен был разбираться с охраной Рэби. И, судя по тому, что я слышала, у него это уже неплохо получилось.

Стоило девочкам скрыться за дверью, как я вновь посмотрела на Дорэй.

— Нет смысла кричать, я не отпущу тебя пока не получу то, что хочу.

— Чего ты хочешь? — тут же подобралась она, задышав часто-часто. Её глаза бегали по моему лицу, казалось, что она яростно пытается сообразить, что могла бы предложить, чтобы я оставила её в покое.

— Глупышка, — усмехнулась я, — где-то там, — кивнула я в сторону окна, — у тебя больше ничего нет. Теперь это всё моё. Ты хочешь дать мне моих же денег или земли? Серьёзно? Я эвей, — шепнула я ей в лицо, — а значит весь мир мой.

— Тогда что?

— Я знаю, что ты не станешь ничего говорить. Это не в твоём характере, не так ли? Кто знает, возможно, ты уже настолько прогнила, что и сама веришь, что ни причем? Это ни капельки не удивит меня. Но ты ведь любишь сделки, не так ли Дорэй? Хорошие сделки, которые могут дать тебе то, чего нет и никогда не должно было быть. Я дам тебе шанс заключить со мной такую сделку. Я позволю тебе мечтать о том, что будет только у меня, и ты будешь готова дать мне всё, что я захочу за это.

Легко собрав её прекрасные карамельные локоны в кулак, я занесла их над головой Дорэй и поднесла к ним меч.

— Боюсь тебя разочаровать, но волосы никогда не были моей мечтой, — зло фыркнула Дорэй, а я лишь улыбнулась в ответ.